«А Ариас — тогда его ангел. Ну или наоборот», — я вспомнила всё, что он со мной только что вытворял, и залилась румянцем. — «Нет, ангелы так не поступают».
— Тебе жарко, солнышко? — насмешливо спросил аспид с тепловым зрением, от которого не укрылся внезапный приток крови к щекам.
— Просто вспомнила кое-что... — уклончиво ответила, не уточняя деталей.
Но он, судя по всему, предполагает. А если судить по вспыхнувшим глазам, знает. Острые зубы блеснули в полумраке.
Точно знает.
Он подошел ближе. Помогая встать, предложил мне руку и подтянул к себе.
— Да, да... Думай об этом, сладкий кролик. Думай качественно, ты так становишься еще вкуснее, — прошептал он на ухо. — Я тоже думаю... А теперь, — Ариас включил обычный певучий голос, — поехали назад. Подозреваю, нас уже заждались. С распростертыми... клыками.
***
На небе уже вовсю поблескивали звезды, когда мы вернулись в трактир.
— А Дрей? — напомнила я, шагая по коридору.
— Загляну, — уверил и остановился около моей двери. — Миса. Благодарю за прекрасную прогулку.
Вновь этот дворянский поклон, а в глазах чертята водят хороводы. Я сразу и не поняла, почему Ариас внезапно стал так сдержан. Но, когда распахнулась одна из дверей, и показался суровый Таор, быстро осознала.
— Змей... — его голос не предвещал ничего хорошего. — Зайди.
— Мы просто гуляли, — сообщила на всякий случай. Впрочем, Таор в принципе редко разговаривает мягко.
— Иди спать, Лиса, — красноречиво попрощался Волк. — Выезжаем на рассвете.
— Сладких снов, — нежно пообещал Ариас, бросив на меня многообещающий взгляд, и направился к Таору.
Закрыв дверь, я поняла, что не могу перестать улыбаться. Сердце плясало торжествующий кан-кан. Все-таки во всех мирах свидания похожи: прогулка, еда, поцелуи и продолжение... Когда у меня в последний раз было свидание? А когда такое хорошее? И, главный вопрос: мне не везло с партнерами до того или просто этот оказался выше всех на голову?
Неужели так хорошо бывает с первого раза?
Неспешно переодевшись и умывшись, я еще долго лежала в кровати, думая о том, что Ариас совсем недалеко. Наверное, тоже раскинулся на кровати и улыбается.
«Или зевнул, повернулся на бок и мгновенно заснул», — остудила себя.
«Или нет», — звонко ответили мне гуляющие по крови орды молекул эндорфина и окситоцина.
Очень хочется верить, что у него тоже в животе порхают бабочки (или вьются цветные змейки), что для него я — не просто мимолетное увлечение или объект для использование ради чего бы то ни было. С другой, стороны, если я скоро отправлюсь домой, может так оно и лучше... Не знаю. Я постаралась об этом не думать. Ариас прав: в условиях неопределенности трудно планировать дальше дня.