Я мысленно сосредоточился на том чувстве единения с мечом, что
ощутил тогда, в бою с вараном. Почувствовать каждую его линию,
каждую царапину, тяжесть металла в руках, все его недостатки, все
слабости — и всю усталость клинка, что без отдыха и усталости, безо
всякой заботы со стороны своего владельца постепенно приходил в
упадок. Я только сейчас по-настоящему осознал, что совершенно
позабыл о состоянии своего клинка, даже не думая ухаживать за
ним...
И все эти мысли, столь далёкие от происходящего сейчас боя,
сумели сделать главное — помочь мне слиться с оружием в моей руке,
почувствовать его частью тела, чем-то родным и неотделимым от
меня.
Скользящий блок, отход назад, пропустить колючую, подлую струйку
воздуха, что нацелилась нанести мне очередную ранку, выпад... Я с
удовольствием ощутил, как лезвие моего меча сумело коснуться края
длинных одежд противника. Да, я его не ранил, даже не зацепил — но
до этого я и этого не мог!
С каждым мигом я всё чётче осознавал, что умение пускать
незримые лезвия с кончика меча — не главное, на что способна сила
меча. Больше того — все эти дистанционные атаки были не более чем
глупой тратой сил. Меч создан, что бы рубить и колоть в ближнем
бою, а не для того, что бы парадировать ракетную установку. Нет,
безусловно, дистанционные атаки имеют место быть, но всё же... Всё
же, как совершенно ясно осознал я, прежде чем швыряться невидимыми
лезвиями, нужно полноценно овладеть способностью использовать его
как положено, в ближнем бою.
Изумрудные глаза моего противника настороженно сощурились. Раз
за разом я начал уходить от его мелких атак, мой клинок начал не
просто отводить его удары, но и словно бы рассекать его волю в
воздушных струях, направленных на меня. Вот наши мечи скрестились в
очередной раз, высекая искры, и одновременно с этим прямо мне в
глаз полетел маленький шип уплотнившегося воздуха, куда более
насыщенный Ки и волей. Эта атака грозила ослепить меня на один
глаз, а то и вовсе, добравшись до мозга, прикончить, но я, сам не
поняв, что делаю, словно бы на единый миг стал самим мечом — весь,
целиком и полностью. И в тот же миг всё это ощущение собралось
прямо в том глазу, которому грозила сейчас травма — и из него
вырвалось нечто, не до конца понятное даже мне, рассекая воздушный
шип подобно мечу.