Тело чужим стало - с трудом послушалось, выбралось наружу. Не
закрывая дверцу, Влад направился к огням ресторана. Там как раз
изменилась диспозиция - телохранитель, выслушав долгую речь
хозяина, развернулся, скрылся в недрах помещения, ему на смену
появилась вульгарного вида девица с миллиардом завитушек на
распущенных волосах. Глупо похохатывая, как это принято здесь почти
у всех, она повисла на руке у без одной минуты покойника, позволив
повести себя к машине. Тот, не обольщаясь по поводу причин ее
симпатии к себе, на ходу брезгливо скривился и многообещающе, чтобы
вся стоянка слышала слащаво протянул:
- Ты еще даже не представляешь, откуда будешь затягивать первую
дорожку.
Влад, неспешно шагая встречным курсом, распахнул полы
предусмотрительно расстегнутого пальто, взялся за ружье. Приклад
откидывать не стал - и без того не промахнется. Потянул подвижное
цевье на себя, затем плавно вернул на место. Механизм при этом
шумно лязгнул, но тревога не поднялась - парочка не обратила на
странный звук ни малейшего внимания. Дробовик Влад удерживал одной
рукой, будто пистолет, но благодаря физическим данным это не
составляло для него трудности.
Белобрысый был не вполне трезв, но все же что-то его
насторожило. Или интуиция, или до затуманенного мозга дошла,
наконец, информация о подозрительном металлическом звуке. Оторвав
кислый взгляд от своей размалеванной обезьяны, он увидел перед
собой широкоплечего детину ростом без малого в два метра, одетого
будто гробовщик при исполнении. К тому же грубое, будто каменное
лицо не обещало ничего хорошего. И память тут же услужливо
напомнила, что уже встречал этого Кинг-Конга - тот таким же
немигающим взглядом пялился на него из редкой негодующей толпы,
собравшейся в тот раз, когда поганые менты привезли его на место,
где он разбил машину из-за тупой курицы и ее дегенеративного
папаши. Он тогда отцу закатил знатный скандал, требуя, чтобы его
избавили от спектаклей для тупого быдла.
Затуманенный взгляд отказался замечать тяжелое оружие, которое
этот здоровяк держал будто игрушечный пистолет - одной рукой. Но в
голове все равно не могла не прозвенеть тревога, и он проклял себя
за то, что заставил вернуться охранника назад, за текилой. В такой
ситуации его лучше рядом держать. Ну почему такая невезуха? Неужели
не мог обойтись без этого пойла, в котором мексиканцы сперва ноги
моют, потом по бутылкам разливают. Перед кем он расстарался? Перед
этой шлюхой? Да она и стакана пива не стоит!