- В машину ее, - раздается краткий приказ.
И как по волшебству рядом с нами тормозит черный, тонированный джип, на заднее сидение которого меня засовывают как мешок с мукой. Небрежно.
Я не успеваю издать ни звука. Дверцы в салоне хлопают. Щелкает блокировка. Я в ловушке, из которой нет выхода. Пиджак Хаитова буквально жжет мою кожу. Подавляю желание содрать с себя и отшвырнуть мерзкую тряпку.
Я боюсь новой боли, новых страданий. Я бы сейчас выпрыгнула из салона на полном ходу, чтобы избавить себя от дальнейшего. Но даже такой возможности меня лишили. Тот, кто поймал меня, садиться рядом.
Хаитов, видимо, поедет на другой машине.
-Зачем вы меня забрали? Куда везете? - сиплю я.
Мне не отвечают, что вполне предсказуемо. Ни один из трех мужчин, что едут вместе со мной.
Я бы, наверное, сильнее переживала за собственную судьбу, но все мои силы напраалены на то, чтобы не кричать. Так сильно болит внутри. Поэтому просто скрючиваюсь на сиденье. Из глаз текут слезы. Дышу. Просто дышу. А это отнимает остатки физических и моральных сил.
Меня вывезли за город. Я почти жду, что машина свернет в лес. Однако меня привезли к загородному дому, внутрь которого практически занесли. Хаитов ждет меня в гостиной. Я не рассматриваю обстановку, смотрю под ноги. Единственное, что отмечаю - он опять в белой рубашке. Кажется, это мой самый нелюбимый цвет теперь.
Тот, который меня привел, застывает статуей позади меня. Замечаю еще пару мужчин.
-Ты написала заявление. Его нужно забрать. Ты пойдешь в следственный комитет и скажешь, что все, что случилось между нами, было добровольно. Ты сама этого хотела, - он выделяет голосом последнее слово.
Пока он говорит, у меня ощущение, что меня вздернули на дыбу, так меня раздирает от физической боли и несправедливости. Это еще один его способ унизить меня, втоптать в грязь.
-А если нет? - мой голос похож на шелест.
Это, наверное, сомоубийство - говорить ему такое.
-А если нет... - Хаитов приближается вплотную, - Мы продрлжим с того места, на котором мы остановились. Ты мне так и не отсосала.
Не знаю, что последовало бы затем. Возможно, все так бы и случилось, как он обещал. Возможно, он отдал бы меня охране, как обещал вчера.
Только я не Рэмбо и не герой-спартанец. Меня скручивает болевой спазм, от которого я оседаю на пол и ловлю ртом воздух. Оседаю к его идеальным ботинкам. Чего-то более унизительного мой мозг сейчас и представить не может. Перед глазами все плывет. Встать не могу.