- То ему отрывает руку, - заканчиваю я.
- Почти, - усмехается Эмелина. – Из рукоятки выскакивают десятки
тонких лезвий и кромсают ладонь в мясо. Ну, я пошла, Бруно.
Тренируйся, но не отруби себе что-нибудь.
Дверь за ней закрывается. Я стою один посреди гостиной истонской
колдуньи. В руках у меня меч – легкий, но острый как бритва.
Последний раз я держал меч в руках в далеком детстве. И это был
деревянный меч, которым я рубил крапиву, представляя, что это
вражеское воинство.
Во двор ведет небольшая дверь из кухни – я ее еще раньше
приметил. Дверь заперта на тяжелый засов – здесь Эмелина предпочла
обойтись без магии. Отворяю дверь, выхожу. Дворик небольшой,
огорожен высоченным забором из ошкуренных, заостренных бревен.
Клумбы с цветами, небольшой огородик с огурцами и помидорами. Надо
же, Эмелина огородничает, как обычная земная дачница. С другой
стороны, почему бы и нет? Она хоть и ведьма, но ведь тоже –
женщина.
Я представляю Эмелину пропалывающей сорняки на огороде в весьма
соблазнительной позе, и невольно смеюсь. Хорошо, она не умеет
читать мысли, а то превратит меня в лягушонка.
Посреди дворика находится небольшая пустая площадка, вся
утоптанная подошвами сапог. Надо полагать, моя хозяйка сама здесь
тренируется. Ничего удивительного, Эмелина находится в отличной
физической форме. Надо и мне подтягивать хлипкое тело Бруно,
надо.
Кладу меч на землю и, приняв боксерскую стойку, начинаю
отрабатывать бой с тенью. Поначалу мышцы пятнадцатилетнего парня
отчаянно сопротивляются – болят, протестуют, - но постепенно, с
каждым новым ударом, с каждым новым отклонением, тело Бруно
становится послушнее. Ты быстро учишься, малец!
Закончив с боем с тенью, начинаю отжиматься на кулаках. Опять та
же история: поначалу мышцы болят, стопорятся, но затем
раскочегариваются. Сто отжиманий – для первого раза отлично.
Встаю, беру в руки меч. Дотрагиваюсь пальцем до лезвия – и тут
же появляется на подушечке алая бусинка. Острый! Я взмахиваю мечом.
Лезвие со свистом рассекает воздух.
- Осторожнее, не отруби себе руку.
Оборачиваюсь.
Эмелина. Даже черный, сурового кроя балахон не скрывает ее
откровенной женственности: широкие, округлые, но явно очень сильные
бедра, высокая грудь.
- Хозяйка, - запинаясь, говорю я. – Ты разве не ушла … на
работу?
- Кто тебе сказал, что я сегодня работаю? – усмехается она. –
Магазин принадлежит мне и я могу работать когда захочу. Интересный
у тебя способ тренировок, малец.