Он со вздохом поднялся: обманчиво-расслабленное тело, на самом деле полное энергии, волосы, упавшие на одно плечо. Он хотел пойти ко мне. Это так испугало, что я выскочила за дверь и огляделась. За углом был туалет для персонала, там я и заперлась. Кир меня не преследовал.
Я включила воду и умылась, взглянув в зеркало. Глаза выглядели нормальными. Мрачноватыми, но нормальными. Ледяная вода так и не сбила жар со щек. Они горели от смущения.
Я не хотела разговора по душам и пошловатых признаний Зверя, как он сам себя развлекал в мыслях обо мне. Кир-то расскажет во всех подробностях.
Руслан был другим. Слишком личным не любил делиться.
Суровый, немногословный. Татуировок на его теле было меньше, чем у Зверя, но принадлежали они руке одного мастера. Я так любила лежать рядом с ним и рассматривать эти четкие черные линии, водить пальцем по узорам.
И если у Зверя была пугающая репутация, но привлекательная внешность, то его брат пугал во всех отношениях. Я оробела, когда увидела его впервые. И еще долго чувствовала себя скованно. А впервые, в машине Кирилла, я даже пошевелиться боялась. Съежилась, вжалась в сидение и пристально смотрела. Точь-в-точь дикий зверек в клетке-ловушке.
Не такой уж он и страшный оказался. И выглядел не экзотично, но броско. Не особо красивый, но привлекательный – той мужской красотой, которую привычнее видеть в армии, чем где-то еще. Неподвижные губы улыбались редко, но как же я ценила его улыбку! Чем реже, тем дороже.
Я вытерла лицо бумажным полотенцем, решила, что я в норме и приоткрыла дверь.
Из коридора доносился голос Руслана: он рычал на Кира, спрашивая, почему тот в кабинете один и где носит Оливию.
– Я здесь! – крикнула я, открывая дверь шире. – Привет, дорогой.
Беды похожи на миндаль.
Жизнь вообще любит сюрпризы – раскусываешь, а там горько. Вот и с неприятностями так. Ты их не ждешь, они находят тебя сами. Сейчас у Руслана было такое лицо, словно он раскусил что-то горькое.
Наверное, и у меня тоже.
Мы смотрели друг на друга, как смотрят бывшие, которые плохо расстались, но продолжают любить.
Раньше толком я и не знала, что такое любовь.
Не ощущала ее.
Любовь к маме казалась чем-то естественным, а любовь к мужчине – нет. Перед глазами не было примера пары, где я действительно видела бы чувства, а не долг, необходимость или безвыходность.