– Что ты узнал? – напряглась я. – Что про меня говорили?
– Что тебя там опоенную держали, насиловали… А другие, что ты сама с ними жила. А я узнал, что через несколько дней после твоего возвращения парни спустились на кухню «Авалона» и закрыли ее на ночь.
Он говорил, захлебываясь словами, я едва разбирала сумбурную речь.
– Что за бред ты несешь? При чем тут кухня?
Но я догадалась – не бред. Было страшно слушать продолжение.
– Бред, – он истерично рассмеялся. – Оливия! Ты жила там два года! В смене было трое человек, все работники кухни. Они заперли их и сожрали. А первого знаешь кого?
– Кондитера, – растерянно пробормотала я, чувствуя, что вот-вот хлопнусь в обморок.
Я ела миндальные пирожные накануне и мальчики об этом знали.
Леонард резко рассмеялся. Сейчас он напоминал сумасшедшего: глаза безумные, открытые живые эмоции, словно он прощается с жизнью.
– А я не дурак, – протянул он. – Совсем не дурак, драгоценная моя. Вот и решил, что неспроста. Сходил к тебе, людей поспрашивал, тачки ваши осмотрел. Ты знаешь, что за городом состав почвы другой? Концентрация металлов ниже, а удобрений больше, если пашня там… А еще вкрапления…
Мне показалось, что он не выдержал напряжения и сошел с ума. Что за околесицу он несет?
– Яблочки, иголочки… Оливия, я нашел ваше дерево и раскопал под ним правду. Именно с этим я к ним пришел.
Я пошатнулась, пытаясь схватиться за воздух. Я как будто стала невесомой. Только на нашей грешной земле невесомости нет, и я вот-вот упаду в траву и колючки.
Старший сын поддержал, крепко обхватив руками. Я вцепилась в него, как в спасательный круг – ноги подгибались, а каблуки подворачивались.
– Он забрал мою дочь! – закричала я.
– Успокойтесь, Оливия, – прошептал он, тепло и нежно. – Она на месте. Не волнуйтесь, дослушайте его.
Леонард захихикал, плечи мелко затряслись.
– Да, дослушай! Я ей помочь хочу, дуре… С этим я к ним пришел, Оливия. Говорю, берите меня на работу, не то растреплю всем. Зверь меня ногой к полу – и за глотку. Думал сожрет! Его брат остановил. Сказал, живой полезней дохлого.
Здесь не сходилось все, как в плохо поставленном спектакле. Поступок Зверя был логичнее. Для чего Руслану ублюдок, который разрыл могилу нашей дочери?
Лев обходил нас, хлеща хвостом, но нечистый на руку следак с вызовом смотрел на меня, не обращая на опасность внимания.