— Конечно, ваше сиятельство, —
улыбнулся Шувалов. — Простите мою дерзость, но я восхищен
способностями и хваткой вашей дочери, Николай Владимирович. Очень
практичная особа.
Оля засмущалась, но явно была
польщена.
— Раз мы все обговорили, давайте же
вернемся к гостям, пока они не заскучали, — Шувалов спрятал бумаги
в папку и водрузил ее на край стола. — А то меня начнут ревновать к
вашему семейству.
Я молча ухмыльнулся. О, Семен Палыч,
ты еще не представляешь, какую яму себе вырыл, уделив нам столько
внимания на этом вечере.
Несмотря на безупречные манеры,
молодой Шувалов явно до конца не осознавал, что Петрополь - это ему
не Женева какая-нибудь. Здесь каждый взгляд, каждый жест, каждое
неосторожно брошенное слово могло запустить такую цепочку событий,
что потом хрен остановишь. И после такого внимания к нам о Шувалове
точно сложат не лучшее мнение. По крайней мере, самые заносчивые из
аристократов.
Мы вышли, пропустив Шувалова в зал
первым - пусть бегает и болтает с гостями. Отец зацепился языком с
каким-то почтенным старцем, чья спина пригибалась к земле от обилия
орденов и медалей. Оля пожелала выйти на воздух - ей нравилась
музыка, что исполнял оркестр.
— Пока все идет неплохо, — сказал я,
когда мы очутились на поляне. — Ты молодец.
— Плюнь и постучи по дереву! —
Шикнула сестра. — Не представляешь, какое это волнение.
— Отчего же, отлично представляю.
Сам недавно был на твоем месте…
Я добыл сестре розового лимонада -
такого же воздушного, как сама сестрица, и она прислонилась к
перилам террасы, потягивая освежающий напиток. Сам я пил тоник с
лимоном - любил этот горьковатый вкус.
— О, вот я вас и нашел!
Мы с сестрой обернулись на голос
Шувалова. Хозяин приема изобразил поклон и протянул Ольге руку:
— Не откажетесь ли станцевать со
мной, Ольга Николаевна?
В глазах девушки промелькнул испуг,
смешанный с ужасом. Я улыбнулся ей и кивнул. Дескать, иди
развлекаться. Да и Шувалов с его достойными манерами точно был
отличным кандидатом в первые кавалеры для танца.
— С удовольствием, ваше сиятельство,
— робко улыбнулась сестренка и позволила увести себя на поляну.
Я остался на террасе, любуясь их
танцем. Легкие многослойные юбки платья Ольги трепетали от ветра и
каждого движения, и со стороны она казалась облаченной в лепестки
цветов. Шувалов уверенно вел ее в вальсе, а сестра бодро и
безошибочно перебирала ножками. И она улыбалась. Это главное.