Выйдя на улицу, я тут же ощутил, как мороз пробирается ко мне
под куртку. Надо же, как похолодало. Ведь я не вспотел, пока
находился в секретариате, и это странно. То ли в этой огромной
безлюдной комнате так холодно, хотя мне так не показалось, то ли
там не обошлось без дара последней работницы, которая никуда не
спешила уходить лишь потому, что привыкла к этому месту, и, если и
уйдет, то исключительно на пенсию.
И снова, пока я шел быстрым шагом к кампусу, подняв повыше
воротник, мне не встретилось ни одного человека. Мысли о
зомби-апокалипсисе снова начали настойчиво лезть в голову. Ворота,
ведущие на территорию кампуса, были деактивированы, и лоза поникшей
плетью висела, не подавая признаков жизни. Не глядя по сторонам, я
почти бегом добежал до огромного здания.
Как только я вошел внутрь, на меня обрушилось тепло, потоки
света, заливавшие практически всегда бывший полутемным до этого
коридор, а также громкие голоса и вообще звук разгульной
студенческой общаги, из которой совершенно внезапно удалили
коменданта. Но, хотя, по сути так оно и было. Преподам явно сейчас
не до учащихся, их, скорее всего, затаскали по различным
следственным отделам и прокуратурам, в связи с тем, что их директор
оказался таким козлом, и учащиеся пустились во все тяжкие. Ну хоть
будет что вспомнить про свою студенческую жизнь, потому что попоек
и сборов такого масштаба на территории Касла не было очень долгое
время — вообще никогда. Мимо меня пробежала стайка хихикающих
девчонок. Хорошо им, словно ничего не произошло. Я ощутил
раздражение, очень сильно замешанное на злости. Может быть, я тоже
хочу вот так напиваться в общаге, тискать девчонок, веселиться.
Почему кому-то можно, а мне нет? В чем я таком жутком провинился
перед Вселенной, что она меня так подставила? Вопросы были
риторическими, и я отбросил их в сторону, чтобы не взорваться,
направляясь в комнату, которую совсем недавно называл своей. Кузя
лежал на кровати и что-то пил из высокого бокала.
— Не замечал за тобой склонности к горячительным, — бросил я
ему, проходя к шкафу и вытаскивая наполовину разобранную сумку.
— И тебе здравствуй, Сава, — протянул Кузя.
— Что это тебя на пивасик потянуло? — я определил в янтарной
жидкости пиво, потому что сивухой вроде бы не пахло. — И почему ты
один, где Ниночка?