– Ещё анекдот… Как-то один богатей поймал золотую рыбку. Та и
говорит: «Исполню три твоих желания». У богатея вроде всё есть, но
халявные желания использовать надо. Вот он и загадал. «Хочу, –
говорит, – чтобы обо мне все говорили хорошо, чтобы я никого не
боялся, и чтобы за богатство свое не волновался». И вот через три
дня… похороны.
Мамочки и няня переглянулись
– Что ты такое говоришь, Кизаму? – осуждающе проговорила няня
Омоко.
– Нехорошо так… – добавила мама Юмико.
А мама Ишико просто тяжело вздохнула.
– А тут причём? – я пожал плечами. – Это анекдот такой. А я тут
не при чём…
Я валял дурака, но видел, что глаза у женщин высохли. А значит,
анекдоты помогли переключиться. И это хорошо. Осталось
закрепить…
– Может, чайку попьём? – предложил я.
Женщины расцвели. Наконец-то была понятная и приятная для них
просьба.
Они тут же бросились исполнять мою просьбу. Няня Омоко поставила
греться чай. Мама Юмико принесла всем чайные чашки, а мама Ишико
достала из шкафчика сладости.
– Отец ругается, когда мы много сладостей едим, – сказала она. –
Но сегодня, думаю, можно.
– Не думай об этом, – сказал я маме Ишико. – Всё будет хорошо, я
тебе обещаю.
Я обещал и понимал, что не исполню своего обещания, и хорошо не
будет. Но не будет – это потом. А сейчас немного радости эти
женщины заслужили.
Закипел чайник. Няня Омоко заварила травки.
По кухне поплыл мягкий пряный аромат. На душе сразу стало легко
и спокойно. Хотелось просто сидеть и улыбаться. Улыбаться просто
так, без всякой причины. Потому что живы.
Няня налила чай в чашки и протянула мне одну.
Я вдохнул аромат. И вдруг в голове пронеслось: возможно, это
последний счастливый вечер в моей жизни.
Но тогда я тем более должен насладиться им!
Мы пили чай, разговаривали о том, о сём. Болтали, говорили
какие-то глупости, смеялись… Это было простое семейное счастье –
вот так сидеть всем вместе и разговаривать. Отец очень многого
лишил себя, отгородившись от семьи. Идиот, что скажешь?
Время было далеко за полночь, когда мы разошлись по своим
комнатам.
И лишь когда я остался один, то понял, как сильно за этот день
устал. Я был просто опустошён. И каким бы уверенным я ни старался
выглядеть, пока мы с мамочками пили чай, уверенности в себе я не
чувствовал. И дело даже не в том, что отец лишил меня карманных
денег. За то недолгое время, пока я был в этом мире, деньги
понадобились мне только чтобы подать нищим, два раза поесть с Ёсико
в кафе да чтобы купить ей сладости. И всё.