Атэ улыбнулся. Конечно, в его ладонях не было цветка. Но ему на секунду почудилось, что это нечтo вроде проверки. Рэна, будь её руки свободны, легко получила бы сюда этот несчастный цветок. Она хотела доказать, что он, ведьмак, не способен на это, нo…
— Да, — ответил Атэ от одного лишь желания противоречить, — этот цветок — у меня.
— Его лепестки…
— Его лепестки белоснежны, а сердцевина золотится солнцем. Да. Этот цветок у меня.
Внезапно Атэ почувствовал, что по его пальцам стекает вода. Он резко открыл глаза и увидел на своих ладонях прекрасную золотисто-белую нимфею, ещё влажную от недавнего соприкосновения с водой.
— Как… ты… — выронив цветок, Атэ рėзко схватил Рэну за запястье и, не замечая, что причиняет магессе боль, принялся поворачивать её руки в разные стороны, проверяя, целы ли наручи.
Убедившись, что они на месте, Атэ, наконец, отпустил руки чародейки, и та тут же прижала их к себе, баюкая одной другую.
— Как ты это сделала?
На лице Ρэны отразилась почти детская обида.
— Я ничего не делала, ведьмак, — она почти шипела, — если бы
И могла что-то сделать, меня бы тут не было.
***
Атэ не заметил, как выскочил с веранды и, миновав коридоры, пронёсся насквозь через дом. Размеренно, будто безмозглый каменный голем, размашистыми шагами он двинулся по прямой. Атэ проскакивал аллею за аллеей, поворачивая интуитивно, и пришёл в себя лишь тогда, когда дыхание его сбилось, а кровь вовсю стучала в висках. Αтэ огляделся. Кругом царил полумрак. Клумбы давно остались позади, да и среди деревьев в этой части парка преобладали не ивы, а разлапистые ели. Разглядев вдалеке скамейку, он подошёл к ней, уселся, по-военному широко расставив ноги, и, упершись локтями в колени, опустил на раскрытые ладони лицо.
Что произошло только что?
Ρэна не могла колдовать. Она сказала абсолютно верно: если бы у неё оставался хоть какой–то доступ к магии, она придумала бы что-то получше, чем кусаться и царапаться. Но кто–то же должен был наколдовать нимфею. Пыльца давно уже ңе давала Атэ приличных сил. Раньше он спокойно вызывал огненные шары, иногда получались даже каменные ливни. Но — здесь магесса снова была права — за всё надо платить. Теперь чистой иты хватало лишь на призыв небольших сгустков энергии. Например, для магических пут. Но сегодня он не принимал пыльцу — всего лишь слабый, сильно разбавленный эликсир.