А там народу было! Всё село! Издалека толпищу видно! Даже стариков с маленькими дитями притащили! И те, кто в поле ушёл утром, тоже были здесь, недоумённо переговариваясь.
– Это што же это деется? – охала Бруга, периодически оборачиваясь, несмотря на слепящие её солнечные лучи, чтобы проверить, слушают ли её спутники. – Я такова не помню с молодости! Видать, беда какая! Сейчас всё объявят! Не дай боги, опять война!..
Мордвига передёрнуло. О войне он слышал от старого учителя в слушальне. Мальчишки браво хвалились, кто бы и как сражался, чего бы сделал, каких бы побед домой принёс, а сам Мордвиг так и не смог взять в толк, зачем вообще эта война нужна? Ничего от неё хорошего нет, только горе для всех.
Когда они подошли, сборный двор галдел, как на ярмарке! Одни гномы чего стоили! Да и местные угольковцы тоже помалкивать в сторонке не собирались. Отовсюду так и слышались испуганные возгласы: «Война! Эпидемия! Заговор против короны!». Кто-то крикнул: «Бордели закрывают!», но его почему-то не поддержали.
Когда накал волнения достиг пика, дверь дома старосты хлопнула, и на порог вышел мастер Хилем. Воцарилась гробовая тишина. Мордвиг даже глаза вытаращил: чистый, расчёсанный, с двумя искусными эльфийскими косами по вискам. Одежда с иголочки, да не просто маговская аскетичная мантия, а светло-серый костюм по последней столичной моде! Ну, насколько Мордвиг в моде разбирался. Во всяком случае, в таких одеждах ему всего пару раз везло встретить народичей. И все как один – благородные эо!
Солнце высветило высокую светлую фигуру, будто он посланец богов какой. Если бы не шрам, Мордвиг и не узнал бы его!
Мастер обвёл внимательным взглядом собравшихся и сделал несколько шагов вперёд на возвышение, где обычно слово держали. Плавно поднял руки, чуть тряхнув кистями, чтобы рукава не мешали. Мордвиг уже приготовился увидеть какое-то страшное волшебство, но Хилем всего лишь провёл ладонями по волосам, вроде как приглаживая, а по факту просто наслаждаясь собой. Прикрыл глаза и таким же театральным медленным жестом простёр руки ладонями вверх к толпе.
– Народичи! – прозвучал глубокий проникновенный голос, так барды выступления начинают. – Друзья! – ну точно как бард! Интересно, а лютни у него не припрятано где? Мордвигу так и виделось, что сейчас он её достанет. – Братья! – выдохнул Хилем и ещё раз оглядел собравшихся голубым глазом.