Грязнов уставился в стол и молчал. Отпираться было
бесполезно.
– Ты понимаешь, что ты уже не попадёшь ни в Майами, ни в
Алжир, ни в Нанкин. Даже не сможешь вернуться в приятный климат
Индонезии. В лучшем случае, будешь работать на пользу государства
где-нибудь на Камчатке. И то сомневаюсь, – видя, что угрозы
действуют, Калачов предложил: – Ты на всех успел поработать.
Пора отдать долг Родине. Чего молчишь? Что ты там шепчешь?
Громче!
– Я согласен, – Грязнов выглядел жалким. Он был
подавлен и испуган.
– Раз согласен, говори, как на духу, куда подевалась
Кузнецова?
– Она сбежала…
– Врёшь.
Лёшка поднял взгляд на генерала и завертел головой:
– Не вру. У неё был ошейник со взрывчаткой. Ей дали
возможность перемещаться по дому. Но Мара всё же смылась. Как-то
смогла отключить взрывное устройство. Никто не поймёт, как.
– Хорошо. Тогда ещё один вопрос. Знаешь того, кого
американцы двигают в наши президенты?
– Да, знаю.
Калачов даже оживился:
– Кто он?
– Его зовут Паганини.
– А настоящее имя?
Грязнов затряс головой:
– Этого я не знаю и в глаза его не видел. Просто, случайно
услышал разговор.
Да уж, информация так себе…
…Когда предателя увели, генерал попросил Юшкевич остаться.
– Лиза, сейчас настали очень смутные времена… – начал он
издалека, но тут же передумал заниматься многословием: –
Короче, Джужома передал мне свою «Смертельную папку»
с компроматом. Он просил воспользоваться ею только в особом
случае. Я понятия не имею, что там – не смотрел пока. Даже не
заглядывал. Знаешь, родная моя, – он подошёл вплотную к ней и
взял её за плечо. – Мне не хочется тебя подставлять. Это
чёрная метка. Если узнают, что документы Джужомы у тебя…
Юшкевич его перебила:
– Я всё понимаю, Геннадий Васильевич. Давайте.
Калачов разжал руку и вложил микрофлешку в тёплую ладошку Лизы.
Затем не удержался и поцеловал её в щёку:
– Береги себя.
Итак, проект, который лежал в сейфе Игоря Артёмовича, волшебным
образом оказался скопирован, и копия эта попала в руки наших друзей
из ЦРУ. Ладно, узнать об этом можно только из первых рук. Вчера я с
Джужомой не встречался, некогда было. Но он и не звонил. Я давно
подозревал, что в руководстве нашей конторы предатель.
Высокопоставленный предатель. Кто? Джужома, Проскурин или Гаков?
Проскурин человек Калинина. Судя по последним событиям, Калинин не
является протеже американцев. А иначе, зачем бы им его скидывать?
Из этого следует, что и Проскурин не их человек. Или же, он хочет
подсидеть свояка, который не в курсе его тёплых отношений с ЦРУ.
Нет, опять не вяжется. Если бы Проскурин был их человеком, он в
настоящих обстоятельствах вполне мог прийти к власти, благодаря
влиянию на Калинина. Либо, оставаясь в тени своего
родственника-сестролюба, мог продвигать поставленные американцами
задачи кулуарно. Не похоже, чтобы это был Проскурин. Слишком
откровенно и напористо наши противники хотят сменить существующую
российскую власть. Она их совершенно не устраивает. Это означает,
что в команде Калинина нет американских протеже. Остаётся Гаков.
Нет, Глеба я давно знаю. Он не может быть предателем. Если бы он
был таковым, то никогда не вызволил бы меня из опалы. И для чего
вызволил? Для того, чтобы я нашёл «Прометей» быстрее янки. Нет,
только не Гаков. И что получается? Получается тупик. М-да… Но
кто-то из них точно агент. Кто? Что-то мне подсказывает, что я это
скоро узнаю. Совсем скоро. А пока надо спросить у Джужомы, кому он
передавал красную папку.