И при этом, странное дело, конкретно этого чуда мне совсем не
хотелось. Одно глупое заклинание, и из опытного искусителя,
которого я видела в зеркале, вампирчик превратился в не слишком
привлекательного, пылко влюбленного вьюношу. Несчастный, грустный,
застыл он посреди залы с огромным букетом ярко-алых роз и с
надеждой смотрел на лестницу, крытую красной ковровой дорожкой...
Такими глазками побитой собаки... а-ля европейский Хатико, ага.
Ждал… жаждал. Любил!
Маман!
Пристрелите меня кто-нибудь, как я это теперь исправлять
буду?
Но гость уже приперся, теперь пора выпроваживать!
– Это… – с надеждой пробормотала я. – Рассвет как бы скоро.
Тебе, родной, баиньки, пора, в гро… тьфу, летучей мышкой в пещерки.
Может, до завтра подождем?
Читай, я перерою все старые книги, подниму все знакомства, на
какие способна, устрою Зеленой допрос с пристрастием, найду
противоядие и вылечу бедного вампирчика от пагубной страсти… пока
его Маман к рукам не прибрала.
Но влюбленные вьюноши оказались тварями на редкость упрямыми.
«Бедненький вампирчик» даже взглядом меня не удостоил, лишь
презрительно скривил губы, будто я какую глупость сморозила, и
изволил холодно ответить:
– Что за бред ты несешь? С какой радости я должен спать в
пещерах? Я хочу весь день провести в объятиях моей ненаглядной
Оленьки…
Еще и глазки закатил, да вздохнул мечтательно, наверное,
представил, как он там с «Оленькой» денничать будет.
Что Маман звали Оленькой я, честно говоря, до сих пор и не
знала. Зато знала, что влюбленного вампира ей показывать нельзя.
Совсем нельзя. Быстренько соображая, я начала на ходу
выдумывать:
– Ма... Оленьке приготовиться надо. Ну там к парихмахеру
сходить, в косметический салон, платьице новое купить!
– Зачем ей платьице? – усмехнулся вампир. – Все равно снимем. И
прическу растреплем... в кровати трудно быть причесанным. И
краситься ей совсем же не надо. Она у меня итак красавица!
Нифига себе заклинаннице? Прям мечта любовного романа, ага... и
заморашкой любить будет. А что с этой мечтой теперь делать?
– Ольги теперь нет, подождать надо, – улыбнулась я, хотя улыбка,
наверняка, вышла вымученной. – Может, пойдем ко мне в кабинет,
чего-нибудь выпьем… – от одной мысли о спиртном мне вдруг стало
муторно. Впрочем, какое спиртное... кровь я где возьму? Но найдем!
На крайнюю ситуацию и меры должны быть крайние. Так всегда – один
раз хорошо погуляешь, а потом долго расплачивайся. – Подождем.
Поговорим.