Не понимая, что делаю, я выгнулась в его объятиях, запрокинула
голову на его плечо, поймала на миг губами его губы и ответила
смехом на его гортанный смех. Анри скользнул ладонью по моей груди,
ниже, властно раздвинул коленом мои ноги. И чуть толкнул снизу
бедром, умножая мое удовольствие.
– Умница, – нежил меня голосом вампир. – Хорошая девочка.
Сладкая…
Он топил меня в сладких волнах, издевался, терся об меня бедром,
ласкал пальцами, доводил до исступления, сам умудряясь оставаться
холодным.
– Какая горячая, – шептал он. – Давай же!
И мир взорвался ярким фонтаном…
Кусая губы, я дрожала в его объятиях. Было стыдно. Ой как
стыдно. Хорошо, что хоть темно… и лица моего не видно. Взрослая
девка, а как последняя… Это что, простите, было?
– Я бы поигрался чуточку больше, – прошептал Анри. – Но ты так
аппетитно пахнешь, а я так голоден.
Что он сказал? Осознание приходило медленно, будто продираясь
через густой воздух. Да Анри, казалось, уже никуда и не спешил… он
лизнул мою шею, примерился и тут же вскрикнул, отшатнувшись:
– Пусти ее! – взвизгнул тоненький голосок.
Мелькнуло в воздухе что-то белое и пушистое, вцепилось вампиру в
ногу. Дитя ночи взвыл, хватка его заметно ослабела. Как раз
настолько, чтобы я смогла вырваться. Недолго думая, я хватила со
стола тяжеленную статуэтку-ангелочка и огрела вампира по
наглой роже. Больно? Нефиг ночью набрасываться! У ангелочка
отвалилось крыло, вампир охнул, схватился за лицо, и меж его
пальцами засочилась темная жидкость.
Вид крови, пусть даже и вампирьей, живо отрезвил. К чертям
собачьим, что я творю! Уже проклиная свое
человеко-(вампиро-?)любие, я поспешно включила свет.
– Прости! – прошептала я, усаживая собственную жертву в кресло и
наколдовав на столе тазик с холодной водой.
– А на черта ему помогать? – Пу прыгнула на стол и уселась на
забытом мной томике прикладной магии. – Он же тебя убить хотел.
– Я бы тоже хотела на его месте, – ответила я, хлопоча возле
вампира. – Убери руки, герой-любовник, дай, я посмотрю.
Вампир перестал стонать, послушно убрал от лица ладони, и я
аккуратно промокнула его лоб смоченным в холодной воде полотенцем,
шепча заклинания, останавливающие кровь. Вообще-то я раньше их даже
на людях не пробовала, как-то оказии не было, но на вампира
подействовало – кровь успокоилась, рана затянулась, а на лбу
остался едва видный, в сантиметра полтора, шрам.