– Тогда у меня второй вопрос, только прошу вас выслушать его спокойно и ответить честно.
– У вас есть повод в этом сомневаться? – оскорбленно спросила Тамара Николаевна.
– Нет, и надеюсь, не будет, – торопливо ответила я. – У вас, как у председателя жюри, хранится вся документация, касающаяся прошедшего тура конкурса, и, как мне сказали, в целях поддержания интереса к нему имя победителя и результаты голосования объявляются только перед началом следующего тура.
– Да, это так! – подтвердила она.
– А не может быть, что некто узнает информацию досрочно? – поинтересовалась я, осторожно подбираясь к главному вопросу.
– В этом номере есть сейф! – кратко ответила Сереброва.
– А от вас лично никто не мог узнать информацию? – напрямую спросила я.
Сереброва пошла пятнами, но, с трудом сдержавшись, спросила:
– Вы подозреваете меня?
– Но ведь вполне может быть, что вы болеете за кого-то из участников конкурса и хотите ему как-то помочь, – сказала я.
– Мне одинаково симпатичны все конкурсанты! – отрезала Сереброва. – Кто-то из них более одарен, кто-то менее, но я не отдаю предпочтения никому.
– А ваши отдельные занятия с Евгением? – настаивала я.
– Когда я бываю на репетициях, а случается это нечасто, то даю советы всем конкурсантам, – подчеркнула Тамара Николаевна. – И не моя вина, если кто-то воспринимает их с большей благодарностью, чем остальные. У вас все? – жестко спросила она.
– Тамара Николаевна, я все равно докопаюсь до истины, и если окажется, что вы сейчас покрывали преступника, то обещаю вам несколько крайне нелицеприятных публикаций в прессе, – почти угрожающе сказала я.
– Мне уже много лет, но до сих пор никто и никогда не смог найти в моей жизни ничего предосудительного, – высокомерно заявила Сереброва. – Уверена, что это не произойдет и впредь! Вероника! Проводите, пожалуйста, Татьяну Александровну.
Женщина, которая все время нашего разговора контролировала каждое мое движение, лишив меня таким образом возможности прикрепить «жучок», поднялась и не сделала в мою сторону и шага, но видно было, что в случае необходимости она, не раздумывая, бросится на меня, чтобы, как Сергеева, вышвырнуть из номера. Но тут еще неизвестно, чья возьмет, – я свой черный пояс по карате не на рынке купила. Я не стала еще больше обострять отношения, и так донельзя обостренные, поднялась и пошла к двери, а Вероника за мной. Когда я уже была в коридоре, то обернулась к ней и без всякой обиды – чего уж тут обижаться на профессионала? – спросила: