рядом с ним -еще парочка здоровяков, нечто
вроде личной охраны, хотя ни в какой охране мой заклятый друг не
нуждается, сам как боец стоит пятерых.
- Никак нет! - отчеканил я. - Производим прием пищи в специально
отведенном помещении!
- О да, да, конечно… - Равуда двинулся в обход стола, по дороге
отвесил подзатыльник Ррагату, и тот качнулся, едва не упал
физиономией в стол, лицо его исказилось от ненависти.
Ну да, кайтерит, ставший в очередной раз моим командиром,
умел вызывать к себе любовь. Последние дни он вел себя на редкость
спокойно и аккуратно, почти не обращал на меня внимания, и это
внушило мне надежду, что может быть этот гад наконец успокоился,
забыл обовсем, что было
раньше.
Но видимо нет.
- А ты ничегоооо… - пробормоталРавуда,осмотревХэль,
еще одну новенькую, из народа вилидаро.
Та покраснела до коней роскошных черных волос, и я краем
глаза заметил, что лицо Юнессы перекосилось от гнева. Ну да, она
побывала укайтеритав койке, и покинула
ее вовсе не с самыми радостными воспоминаниями.
- Смирно, десятник, я сказал — смииирно, - протянул он,
очутившись рядом со мной.
Я вытянулся так, что в спине захрустело.
- И это существо кем-то командует? - Равуда вздохнул, и его
тяжелый, угловатый кулак врезался мне в поддых.
Ладно еще я был готов и успел немного сдвинуться, чтобы удар
хоть частично приняли на себя ребра. Но все равно от боли я
задохнулся, в голове зазвенело, перед глазами заплясали черные
круги.
Но я не согнулся, даже не склонил головы — только не на глазах
своих бойцов.
- Служба — это наслаждеееение… мне ли не знать? - выплыл из
звона в ушах ненавистный голос Равуды.
Я пытался дышать, вталкивая в себя воздух маленькими порциями,
но получалось не очень хорошо.
- Не слышу ответа! - рявкнул центурион, и я ощутил ухом и щекой
его раскаленное дыхание, капельки слюны, что едва не прожигали
кожу.
- Так точно… - ухитрился выдавить я.
- Хреново отвечаешь, - протянул Равуда.
Твою мать, и стоило пройти две кампании, стать десятником,
выжить в десятках боев и вернуться из плена, чтобы этот упырь мог
издеваться надо мной так же, как в первый день в казармах?
Мне прилетело второй раз, на этот раз в живот, и утрамбованная в
него жратва недовольно квакнула. Накатил рвотный рефлекс, и сдержал
я его с немалым трудом, непонятно какими уже резервами
стойкости.