За татарином шёл Боря Шульга – одессит и весельчак. Любитель
девушек во всем их разнообразии и тот ещё Казанова, несмотря
на свой животик и плоскую мордашку. Тарзан вышагивал величественно,
держа на ремне ПК, как обычный «калаш». Гигант и силач. Перечить
ему боялись даже полковники из штаба. Он не отличался особым
интеллектом, но досконально знал маркировку «свой-чужой». И стоило
взводному сказать «чужой», Тарзана остановить могла только смерть.
Сирота из Львова, он видел жизнь без прикрас, и мир делил на два
лагеря – свои и чужие.И ещё, и ещё….
Двадцать восемь человек с разными судьбами и местом рождения
вышли на берег. Окружили парня. Его уже не пугали их
полупрозрачные фигуры и потрёпанная амуниция. У многих
виднелись бинты на руках и ногах, но лица лучились задором и
добротой. И все при оружии. В тельняшках и голубых беретах.
Десантура.
К Стрелку подошёл Айболит. Сухонький ботаник из
Новосибирска. Доходяга с руками пианиста, ставившего в тупик
профессуру из Склифа и Мечникова. Его прикосновение к плечу
навевало спокойствие. Именно он был символом Бессмертных в Афгане.
Он вытягивал ребят из тех далей, когда костлявая уже щелкала
зубами. Его спокойствие легло и на Стрелка. Парня уже не смущали
фигуры полупрозрачных ребят вокруг. Он знал, что вытянет Лису из
лап смерти. Чего бы ему это не стоило. И брата. И Крис. Они живы.
Он знает. Чтобы не говорила Лиса.
Последним из зарослей камыша показался Кречет. Откуда Стрелок о
них все знает, он даже не задумывался. Он просто знал. И Кречета
узнал сразу. Тот полз по земле. Одна нога отсутствовала до колена,
вторая почти полностью. Левая рука оканчивалась культей. Половина
лица испещрена шрамами от шрапнели или чего-то похожего и
взбугрилась уродливыми язвами. Но вот глаза. Глаза пугали больше,
чем туши элитников. Глаза человека, который не остановится, даже
если умрёт. Он все равно дотянется до твоего горла. И эти глаза
говорили, что он так же бросится на пулемёт или гранату, прикрывая
тех, кто не должен умирать. Он так и сделал…
дважды.
Стрелок глянул на нож в своих руках. Руки дрожали и не от
страха. Было плохо. Энергия вытекала из тела, теряясь где-то вдали.
Но он должен.
Да. Должен! Кречет кивнул, подтягивая культи ног под себя.
И никак иначе. На плечо легла полупрозрачная рука Айболита, на его
плечо легла рука Тарзана. Мгновением позже все Бессмертные стали
цепочкой. И последним, за уцелевшую руку татарин Ватхуртдинов взял
своего взводного Кречета.