— Ну он же не на детей оставлял, таких денег
на отдых с головой. Это было ее решение, она бы и без денег малышей оставила.
Алла купила эту квартиру, но пришлось влезть в кредит, мы сделали ремонт. Теперь
квартира детей, я выплачиваю ипотеку, и, если останусь без работы, банк ее
отберет.
— Я правильно понял, что она обманула
мужика, сказала, что сделала аборт, а ты теперь его ненавидишь? — спросил Клим,
подняв глаза на Катю, и ей они снова напомнили горящие угли.
— И мать так говорила, и подружки, и сестра
доказывала, — вскинулась Катя.
— Что доказывала?
— Что он ничего ей не должен, она так
решила. Знаешь, что она говорила, когда Ванька с Матвеем родились? Что это
счастье, и она очень ему благодарна за детей. А еще она мечтала, что дети
вырастут, они встретятся с Александром. Он увидит, какие у него выросли
сыновья, и будет гордиться ими. Так и говорила: «Я знаю, он будет благодарен,
что я так поступила, Катя, и простит мне мою ложь».
— А ты так не считаешь?
— Я? Отчего же, я тоже мечтаю, что мои дети
вырастут красивыми и умными. Но вот если они когда-нибудь встретятся, то,
надеюсь, мальчишки ему и руки не подадут. Какой с него отец?
— Я не думал, что ты можешь быть такой злой,
Катя, — она не знала, это шутка или нет. Звучало, скорее, как нет.
— Мало того, я его ненавижу.
— Но ведь он честно предупредил твою сестру…
— Слушай, Клим, — она завелась уже по полной,
— может, ты тоже из чайлдфри? Так я вот что скажу, завяжите на бантик свои
хотелки, а не требуйте этого с женщин. Или встречайтесь с такими же. Он
прекрасно видел, не мог не видеть, что та ему разве что в рот не заглядывает и
со всем соглашается. Разве можно на нее все перекладывать?
— Но разве было бы лучше, чтобы они жили
только ради детей? — спросил Клим.
— Жили бы, слышишь? Жили! Она была бы жива!
— крикнула Катя, не сдерживаясь. — Не обязательно вместе, но он просто мог быть
рядом. Ты бы видел, как ей тяжело было на последних месяцах, она подняться не
могла, плакала. Живот огромный, она ведь такая худенькая, я ей помогала. Даже
до туалета дойти было тяжело. А когда малыши в два месяца в реанимацию
загремели с менингитом? — и уже тише добавила. — Хватило бы даже его
присутствия. Я же видела, как она тоскует. Она долго Илью отталкивала, будто
чувствовала что-то. И, если бы Александр ее не бросил, она была бы жива, и у
детей была бы настоящая мать, а не… Я.