***
Клим остановил машину не у самого подъезда,
а чуть поодаль. Катя еще на ходу начала дергать ручку, но дверь оставалась
заблокирована.
— Открой, пожалуйста, — попросила она
совершенно мертвым голосом.
— Успокоишься, тогда открою, — его голос
тоже звучал непривычно глухо.
Успокоиться? Когда она сама фактически
предложила себя Аверину, а тот вежливо выпроводил ее взашей? Да ее еще месяц
трясти будет!
— Я хочу домой, Клим, — теперь она говорила
почти умоляюще, но тот безучастно смотрел в окно, постукивая пальцами по рулю.
И она добавила почти шепотом: — Зачем ты соврал, что ты мой жених? Теперь меня
начнут донимать наши в группе, спрашивать, когда я выйду замуж. Мне нужно
придумать, что говорить...
— Я не врал, — пальцы выбивали настоящую
барабанную дробь, теперь голос зазвучал будто из ледника, — и тебе ничего не
надо выдумывать, Катя. Я уже сказал, ты будешь со мной. Но для этого тебе
следует…
— Ты ничего не перепутал, Аверин? — Катя
распахнула глаза и потрясенно уставилась на Клима. — Ты у нас, оказывается,
моралист? Моя сестра тоже с таким вот моралистом встречалась. Он все объяснял, что
ей следует делать, и она, дурочка, так боялась его потерять, что чуть ли не по
струночке ходила. А по факту, когда он ее своих собственных детей убивать
отправил, куда вся эта мораль и делась. Хорошо, Алка без его проповедей обошлась
и мозг включила.
Пальцы перестали стучать по рулю и замерли,
а потом сжались в кулак так, что даже костяшки побелели.
— Выпусти меня. Я тебя видеть не хочу, — повторила
Катя.
Во рту было сухо, хотелось пить, ей вообще
казалось, что она усохла как пустынная колючка. Неожиданно руку накрыла крепкая
и теплая ладонь.
— Ты даже представить не можешь, что я
пережил, когда увидел тебя в этой подсобке и его руки на тебе. Для меня мир
перевернулся, Катенька. Если бы ты не повернулась к камере, и я не увидел твое
лицо, охрана бы не вмешалась. Я готов был его убить прямо там, меня из-за этого
к вам не пустили. Потом я не мог тебя найти, я же не знал, что ты в туалете спряталась.
И когда тебя увидел в платье этом, меня по новой накрыло. Это же отвал башки,
Катя! Для меня ты ни разу так не оделась!
Пока Катя медленно соображала, что она
только что услышала, Клим притянул ее за подбородок, и ее совершенно добило
выражение вглядывающихся черных глаз.