— А это
нормально?
— Что
именно, мы так-то много чем ненормальным занимаемся?.. — с усмешкой
спросил он.
— Я про то,
что ему не вкалывали «пэшку», и он должен был испытывать чудовищную
боль. Это, случаем, не повредит его сознание?
— Не думаю,
что это возможно... и мне кажется, со мной солидарно большинство
учёных. Знаешь, нельзя сломать то, что уже сломано.
А можно ли
считать Первого — сломанным? Пускай он и странный, но монстром его
считают всё же за его способности: все тесты, которые он проходит,
он проходит идеально. Начиная почти с самого раннего детства, он
прилагал максимум усилий к учёбе и быстро в ней
преуспел.
Я не помню,
чтобы он сдал тест не на все сто баллов. Притом неважно — был ли
этот тест на академические, физические или социальные способности.
Итог всегда был один — он набирал максимум.
А странным
же его считают из-за его... поведения.
Он с самого
рождения не проявлял каких-либо эмоций: у него не было желаний; не
было предпочтений; он даже в детстве ни разу не плакал, впрочем,
как и в будущем...
Именно
поэтому его многие и боятся. Он больше напоминает машину в теле
человека...
Неожиданно
дверь, в которую я недавно вошёл, резко открылась. Спустя мгновение
я увидел человека, стоящего за ней. Подполковник, № 3001. Этот
человек руководит всем на этой базе, он — главный.
Увидев его,
мы резко напряглись, а мой коллега встал со стула. И всё потому,
что мы знали, какой у него характер.
Стоило ему
завидеть нас, как он нахмурился и, испытывая явное отвращение,
сказал:
— Время
пришло — используйте инъекцию «Re».
Что?..
Время
пришло?..
Инъекция
«Re»?
Почему?
Что
происходит?
Я ничего не
понимаю...
— Но «Re» —
это же... — начал мой коллега, но не успел договорить, как ему
прострелили голову, а по кабинету раздался глухой звук
выстрела.
— Я знаю,
что это, кретин... — держа в подрагивающей руке пистолет, сказал
подполковник. — Ты, — обратился он ко мне, — сколько у нас есть
«Re» ампул?
—
Одн-н-на... — кое-как выговорил я, глядя на труп моего коллеги и
медленно растекающуюся вокруг него лужу крови.
— Дерьмо...
— выплюнул он. — Тогда иди и вколи её Первому.
Я застыл от
страха и непонимания, что делать. А тем временем моё сердце билось
так, как никогда до этого: выстрел, труп, растекающаяся кровь, —
всё это сейчас пыталось уложиться в моей голове.