Варис начал осторожно подходить к окну. Вот прекрасный вид на
скалы, об которые разбиваются волны.
— Я не вижу ничего, что могло…
Паук развернулся к сиру Донтосу, но вдруг ощутил сильный толчок
в живот.
Не осознавая происходящего, он посмотрел на себя и увидел, что в
его живот впился арбалетный болт. В ту же секунду, он почувствовал
дикую боль.
— Что… — пробормотал он, поднимая взгляд.
Перед ним стоял довольный Мизинец, державший в руках арбалет и
уже перезарядивший его.
Он его переиграл. Петир Бейлиш, почти безродный выскочка из
Долины победил гениального Паука с его паутиной. А всё потому, что
Варис забыл о бдительности и поддался эмоциям.
Из уст Вариса вырвался смешок.
— Вы не представляете, как долго я ждал этого момента, лысый
кастрат. — хищно скалясь, произнес Мизинец и нажал на спусковой
крючок.
Болт, рассекая воздух, вонзился в грудь Мастера над шептунами и
отбросил его к окну. Потерявший равновесие Варис вылетел из окна и
полетел прямиком к острым камням.
***
Петир торжествовал.
Он наконец-то растоптал Паука. Выкинул его в окно, прямиком на
скалы.
Если бы не король Джоффри Баратеон, который любезно «приказал»
Петиру убить Вариса, то вряд ли бы он рискнул пойти на такой
шаг.
Сам Бейлиш подметил, что поведение короля сильно изменилось. Это
могло подпортить планы в будущем, но не время думать об этом
сейчас. Сейчас время триумфа.
— Милорд, вы обещали мне десять тысяч драконов… — начал
бормотать сир Донтос Холлард.
Жалкий червяк. Он действительно поверил, что получит такую сумму
за то, что привёл Паука в комнату, где спрятался Мизинец? Король
намекнул, что Варис точно заинтересуется, если в разговоре с ним
упомянуть «друга из Эссоса». Петир Бейлиш не понял, что имел в виду
король, но так и поступил.
Наверное, это какие-то совместные делишки Паука с магистром
Пентоса, надо будет разузнать побольше.
— О, да! Я чуть не забыл о твоей награде. — сказал Бейлиш и
выпустил арбалетный болт в шею Донтосу.
Пьяный рыцарь-шут упал на пол, захлебываясь кровью, обильно
хлещущей из его горла. Через несколько секунд он утих и больше не
шевелился.
Петир поморщился и, тяжело вздохнув, потащил тушу сира Донтоса к
окну.
Всё приходится делать самому.
***
Я сидел в своих покоях и размышлял. Делать такое простое
действие, находясь в теле тупого садиста, было проблематично,
поскольку в голове то и дело вспыхивали различные извращённые
фантазии. Пыточные приспособления, кровавые картины сражений,
способы причинить максимальную боль, расстрел людей из арбалета и
другие грязные фантазии, которые я стремительно гнал прочь из
головы, но вскоре они возвращались. Видимо, при попадании у меня
остался некий эмоциональный след от бывшего владельца тела.