Он наверно пишет статьи в ваш журнал, я его не выписываю и увидел случайно в парикмахерской. Если это он, то прошу помочь с ним связаться.
Я, конечно, сразу ему написал, и вот он прислал ответ:
Здравствуй, Володя!
Посылаю привет и желаю самого наилучшего в твоей жизни и работе.
Ты спрашиваешь, как сложилась у меня жизнь. Помнишь Корпенко Анну? Вот после демобилизации мы поженились и живем в мире и дружбе. Имеем троих детей. Дочь 22 года, имею внучку, сын 18 лет, сын 12 лет.
Работаю радиотехником все время.
Ты спрашиваешь, кого я встречал или с кем имею связь. Ни с кем. Потерял связь с Огородовым Павлом. Он жил на ст. Кропачево Челябинской области.
Володя! Ты спрашиваешь, где Михайлин? Он москвич и должен быть в Москве. Последнее письмо он мне прислал еще в Куйбышевку-Восточную, в котором писал, что думает демобилизоваться. Они поженились с Тамарой Гусевой, нашим военфельдшером.
Володя! За твой почерк, как ты пишешь, многое разбираю с трудом и предлагаю изменить стиль писанины.
Вот пока коротенько и все.
Привет жинке и детям.
С приветом. Николай.
Да, Володя, ты мотаешься по Союзу. Может, попадешь в наши края. Очень просим заехать».
* * *
Повстречаться нам удалось летом 1978 года. Тогда в связи со 110-летием со дня рождения Горького Союз писателей организовал прекрасную поездку по Волге на теплоходе по горьковским местам. С остановками, литературными вечерами, экскурсиями. Я взял и жену, и дочку, которой было девять лет. Она вела дневник поездки. Известил телеграммой Николая, когда мы будем в Саратове и как нас найти. И встретились на теплоходе. Николай пришел со старшим сыном. Два сослуживца-фронтовика не виделись 23 года. Описать радость и душевность нашей встречи невозможно…
Это была наша последняя встреча.
Не помню уже, когда мне сообщили, что Николай умер.
Через какое-то время его вдова Аня приезжала в Москву, но по моей вине мы не увиделись.