Блондин же продолжил орать, принявшись активно
жестикулировать:
— Только Корсаков мог дать тебе то непонятное заклятие, которое
способно перемещать мага! А его дочь подарила тебе ценнейшую
магическую книгу! И ты смеешь заверять нас в том, что не в сговоре
с Корсаковым?! Ты считаешь, что мы слепые глупцы?! Не видим
очевидной связи?! Лучше во всём признайся! О чём ты говорил с
князем в кабинете в Широве?! Вы обсуждали его планы на
императорский престол? Видать, он уже давно замыслил занять оный,
ведь у Корсакова даже имеются на него кое-какие призрачные права!
Этот подлец выжидал, плёл интриги, втирался в доверие к нашему
императору, который называл его сердечным другом! А потом, точно
змея подколодная, воспользовался войной с Повелителем и ударил по
государю! Куда вы дели его?! Ты к нему перемещался с помощью
заклинания?! Отвечай, пёс шелудивый!
Однако я не мог ему ответить. Меня душила всепожирающая
ненависть к эти двум уродам, один из которых с удовольствием
избивал меня ногами. Я весь сжался в клубок, прикрывая голову
руками и ощущая нарастающую животную ярость. Она отравляла мой
разум, выкручивала сухожилия и заставляла желать только одного —
смерти этой мерзкой парочки! И пусть они действуют во благо
императора, но всё моё естество страстно желало увидеть, как жизнь
покидает глаза этих ублюдков!
Но пока я лишь мог бессильно скрежетать зубами и сквозь грохот
пульса в ушах с трудом слышать исступлённую речь блондина:
— Мы — верные государю люди! Мы обязательно найдём его. И тогда
все заговорщики получат по заслугам! Вас вздёрнут на городских
воротах! Но ты ещё можешь избежать этой позорной, особенно для
дворянина, участи! Расскажи нам о заговоре! И поведай о том
заклятии переноса! Как оно работает? Куда переносит?! Говори, иначе
будешь умирать долго и мучительно! Мы сперва отрежем тебе пальцы, а
потом причиндалы! Выколем глаза!
Но до выкалывания глаз могло и не дойти. Уж больно старался
козёл в свитере. Его лицо раскраснелось, грудь бурно вздымалась, а
в буркалах пылало наслаждение настоящего садиста. Удары ногой в
тяжёлом сапоге сыпались на меня один за другим. Я корчился на
холодном полу, звенел цепью и пытался бешеным взглядом испепелить
брюнета. Но тот не испепелялся. Зато в какой-то миг он поймал мой
взор и что-то такое увидел в нём, что заставило его округлить глаза
от страха. И он даже перестал меня мутузить и отступил на шаг,
словно увидел перед собой опасного хищника, а не прикованного к
стене юнца.