Шувалов остановился возле операциониста, который еще в Ханкале успел сменить униформу охранника, надетую на него с конспиративно-маскировочной целью, на свой собственный цивильный прикид.
– Ваша очередь, Георгий Александрович.
Жорж, не обмолвившийся, кажется, ни единым словечком за все то время, что у них заняла обратная дорога, забросил за спину свой рюкзачок и направился на выход.
Проходя мимо Михайлова, возле которого каменными изваяниями застыли двое мужчин в камуфляже без опознавательных знаков, он неожиданно остановился.
– Майор, э-э… я хотел бы…
– Отставить! – резко скомандовал один из незнакомцев. – Никаких разговоров! Проследуйте, пожалуйста, на выход!
– Ладно, – пожав плечами, сказал Георгий. – Надеюсь, еще как-нибудь увидимся.
Повернув голову, Андрей проследил за ним глазами. Выяснилось, что за этим довольно скромным с виду молодым человеком, наделенным внешностью и манерами среднестатистического «яппи», каких сейчас толпы и толпы в московских офисах и частных конторах, к борту подогнали новенькую «Ауди Е-8», да еще снабженную, кажется, средствами спецсигнализации.
Тут уж и особисты дружно засобирались на выход.
– Здравствуй, Шувалов, – стаскивая перчатку с правой руки, хрипло произнес спецпредставитель. – Вот так вот. Привез, значит, обратно твоих архаровцев…
– Здравия желаю, товарищ генерал, – сухо сказал Шувалов, как бы не замечая протянутую ему для рукопожатия ладонь. – Возле борта вас ожидает транспорт. Вас и ваших сотрудников.
Спецпредставитель, насупив брови, сделал знак своим подчиненным, чтобы они выметались вон из самолета. Вся эта компания, включая самого генерала, расселась в две служебные «ГАЗ-31», и уже вскоре обе черные «волжанки», обогнув с торца служебное здание, покатили в сторону аэропортовского КПП.
Когда народу в транспортнике порядком поубавилось, Шувалов наконец подошел к трем своим архаровцам (четвертого по-прежнему опекали двое специальных людей).
– Подомацкий, назначаю вас за старшего… Не слышу?!
– Есть, товарищ полковник.
– Сейчас загрузитесь вместе с вещами в ваш фургон, он отвезет вас прямиком на нашу базу. Для вас устанавливается «карантин» в сорок восемь часов для начала! На базе с вами будут работать дознаватели. Впрочем, вам на месте все объяснят. А теперь марш на выход!
Леший, которому, впрочем, как и Бушмину, уже доводилось прежде попадать под «внутреннее служебное расследование», прекрасно понимал, что здесь происходит (хотя и не знал, конечно, кто именно из руководства и по какой причине инициировал сам «процесс»). Он очень уважал Шувалова, который пользовался среди сотрудников «четверки» непререкаемым авторитетом, но все же не смог вот так, подобно роботу и стараясь при этом не встретиться глазами с Андреем, подчиниться приказу старшего начальника.