- К сожалению, да, Юрий Александрович.
Юра поджал губы и, выпустив меня из объятий, поднялся.
- Ну, медвежоночек... - хныкнула я, успев ухватить его пальцы рук.
Он посмотрел на меня долгим взглядом сверху и, сжав сильнее мою ладонь, резко поднял на ноги. Усмехнулся от того, что я коротко ахнула от неожиданности и, приобняв за талию, повёл вслед за своим охранником.
Мы вошли в его кабинет, где находилось пятеро мужчин и одна девушка. Последняя была не старше девятнадцати лет и выглядела абсолютно затравленной, прижимаясь к боку не менее опасающегося - для меня пока непонятно чего - парня, примерно моего возраста. Взгляды остальных четырёх мужчин при виде меня удивлённо насторожились.
- Присядь пока, - не глядя на меня, обратился ко мне Юра, поведя подбородком в сторону кресла в углу.
Я послушно прошла к креслу и уселась.
- Рассказывай, - грубо бросил он, одному из четырёх.
- При ней? - глянул на меня высокий и тут же сглотнул паническую слюну, поняв по каменному лицу Юры, что спросил лишнего. - Этот парень, - кивнул он на парочку, а я заметила, как девочку била крупная дрожь, - присматривал за одной из партий товара. В итоге, повёлся на прелести этой девахи и решил с ней сбежать, заодно освободив остальных. Мы прое...ли поставку, шеф, из-за этого козла, но поймать этих двоих удалось. Придурок решил попрощаться с матерью.
Заречнев молча перевёл взгляд на парня и девочку, я тоже посмотрела и встретилась с полным страха и обречённости взглядом синих глаз первого. И боялся он не за себя. Сердце замерло. Он словно не замечал, что на него устремлены все взгляды в этой комнате и смотрел лишь на меня. Умаляя спасти. Её.
От чего?
Я впервые присутствовала в делах своего мужчины и не понимала о чём говорит его подчинённый. Нет, я не была глупой и прекрасно знала, что зарабатывает он деньги отнюдь не тем, что помогает переходить дорогу старушкам. Мне было всё равно. Главное, что он обеспечивал моё безбедное существование ни в чём не отказывая. А как говорится: дарёному коню...
Юра проследил за взглядом парня и обжог меня холодом своего, слегка дернув мышцами лица. Затем близко подошёл к провинившемуся и, ухватив его сзади за шею, повёл ко мне.
Я замерла.
Когда они приблизились, лицо парня искривляла боль, но боль свирепая, не желающая подчинятся чужим правилам, а на лице Заречнева - холодная маска и лишь глаза, метая молнии, выдавали его ярость и злость.