Слабый подчиняется сильному, да? Значит, она только что
встретила идеального альфа-самца.
***
Недзуми уже триста раз проклял свое любопытство с мыслью
«Слабоумие и отвага, вот как это называется». Высокие лапки быстро
перебирали ступеньки. Если бы все недзуми клана лезли куда попало,
домой возвращаться было бы некому. «Наверное, не просто так меня в
семье не любят. Шпыняют за то, что я неправильный. Высовываться все
детство пытался. Почему я просто не могу быть нормальным?»
Инугами вообще особо ни о чем не думал. Как только он начинал
ломать голову, бег песочного цвета лап сильно замедлялся. Камаитачи
не было. Его запах не получилось найти в округе — или его
невозможно было уловить. Место, опаленное лисьим огнем, тоже было
пустым. Наверняка Курода забрал того, кто сражался первым. Знать
бы, кто это был. Лисий мерзкий запах бил в нос буквально на каждом
шагу. Каждое неприятное дело воняет лисой, что в истории, что
здесь. И еще кошками, которыми вытерли стены во дворе старой
больницы... Потом разберемся. Сейчас просто нужно было успеть.
Когда Кицуки Казуя и Кицуки Ичика, издалека заметив остатки
белой тряпочной печати, бежали по направлению к нужной комнате, они
столкнулись в дверях с двумя зверьми, в которых после определенных
усилий опознали Акихико Изаму и Ханаваро Кавагути. Пришлось
заходить вместе.
Картина выглядела на редкость странно. Раздетый до пояса Кощеев
Константин прижимал к стенке полуголую красотку, напряженно дыша, и
что-то шептал ей на ухо, определенно неприличного содержания.
Недзуми зачарованно смотрел на картину, засовывая руку за
пазуху.
«Мне же всё равно никто не поверит».
Парочку оторвал от очень важного занятия щелчок фотокамеры
смартфона. Крысенок деловито спрятал мобильник обратно.
— Вы... это... продолжайте, — он неопределенно показал лапой
куда-то в угол.
— Простите, что потревожили, — одновременно произнесли Изаму и
Казуя, спешно разворачиваясь, чтобы уйти.
Ичика со странным выражением лица переводила взгляд с
обнаженного торса парня на неприкрытые формы Уэно.
— Я... — голос гайдзина слегка дрогнул. Кажется, до него дошло,
как ситуация смотрится со стороны. — Я все могу объяснить.
— Да! Я тоже! У Кощеева-сама столько фетишей! Я в совершенном
восторге, — подлила масла в огонь Айсонаку Уэно.
***
***
— Конец записи.