— Ты находил их привлекательными? — продолжил Колтур, и Фай, шокированный вопросом судьи, испуганно замотал головой.
— Нет, нет, они были… были омерзительными.
— Эти женщины раздевались полностью или только приподнимали юбки?
— На них не было юбок. Штаны. Они снимали их, чтобы…
— Ты видел их интимные места?
Фай не понимал, почему его спрашивают о таких вещах, какое те имеют отношение к делу, но заставил себя ответить:
— Я… не смотрел.
— Не смотрел на их обнаженные груди? На сокровенное между ног? — Глаза Колтура блестели все ярче. Его сосед слева, высокий эльф в белоснежной мантии, промокнул лоб платком.
— Нет. Мне было плохо. Меня… — он так и не смог выдавить из себя это слово — «насиловали». Произнести его было сложно даже мысленно, а уж вслух, при всех…
Хмыкнув, Колтур откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Там были только женщины?
О, Светлоликая! За что? До этого вопроса Фаю казалось, что чаша его унижений переполнена, что падать ниже просто некуда. Он ошибся. Невольно эльф посмотрел в толпу, сидящую на деревянных скамьях, и отыскал взглядом отца своей предательницы-невесты. Меливинг брезгливо кривил губы. С таким лицом давят насекомых, вызывающих гадливость. На собственного отца Фай взглянуть не осмелился.
— Молодой воин, отвечай, когда к тебе обращаются старейшины.
Сгорбившись, Фай все-таки потянулся к стакану на столе, но сделал это слишком неуклюже, и вода выплеснулась на пол. По ушам ударил звон разбившегося стекла.
— Только женщины?
— Нет. — Фай смотрел на крупные осколки у своих ног, блестящие в луже воды. Ропот, пронесшийся по залу, заставил его сильнее вжать голову в плечи. Даже под угрозой смерти Фай не поднял бы сейчас лицо, скрытое спасительной ширмой длинных волос.
Теперь все знают, что с ним творили в лагере врага. Эллианна, Меливинг, его родители. Завтра тошнотворные подробности его плена облетят весь «Воль’а’мир», а через неделю в королевстве не останется ни одного эльфа, незнакомого с этой историей. На Фая станут показывать пальцами. Женщины при виде него будут торопливо переходить на другую сторону улицы.
Изгой. Теперь он изгой. Хуже грязи под ногами.
Возвращая его из мыслей в реальность, Колтур кашлянул в кулак. Свидетели галдели, переговариваясь, и ради собственного спокойствия Фай старался не прислушиваться. Слезы собирались каплями на подбородке и падали на тыльную сторону ладоней. Пальцы судорожно сминали на коленях ткань штанов.