По сути, вражда с Андроповым уже не так занимала меня, как полгода назад.
Уже не это двигало мной.
Просто я знал, что там, за окном этого поезда мир, полный обыденности и скуки. Понимал, что там мне не место. Понимал, что просто не вынесу размеренности, комфорта и простоты. А еще. А еще я знал, что там есть Машка, с которой я никогда не заговорю. Просто не смогу. Потому что не смог однажды.
Когда поезд тронулся, и я потерял из виду маму, на телефон пришла смс-ка:
«Береги себя»
И откуда она узнала мой номер?
***
Мы с Андроповым попали в разные роты.
Пересекались иногда в столовой, иногда у центрифуге, играли друг против друга в футбол между подразделениями.
Ненависти не было. Ничего не было. Безразличие.
Дни казались одинаковыми, но при этом очень насыщенными. Чего только не успеешь переделать с шести утра до полдесятого вечера. Расписание напряженное, сложное, даже интересное, но – на то оно и расписание – однообразное. Как будто вереница скопированных под копирку дней, которые ты просто раскрашиваешь по-разному своими эмоциями.
Машка больше не писала. Ни единой смс-ки. Ни одного письма. Ни звоночка.
Хотя я от безысходности отправил ей два сообщения.
«И ты» – на следующий день после присяги.
«Как ты?» – той самой ночью, когда прошел ровно год с моего отъезда с вокзала.
Мама, конечно же, звонила регулярно. Два раза приезжала, несмотря на то, что учебка была за тысячу километров от дома.
Скучная армейская жизнь.
Конспекты, тренировки, марш-броски, центрифуги, пробные полеты, песни под гитару – все это только звучит привлекательно.
Да вот только сложно разобраться, сильно ли это отличается от той гражданской жизни, от которой я отказался, ради риска, неопределенности и приключений?
Я бы точно разобрался с этим. Когда-нибудь позже.
В воскресение я шел в чепок, полакомиться вафлями с вареной сгущенкой и крепким кофе – в другие дни позволить себе такую роскошь могли лишь сержанты.
Пахло осенней листвой, мокрым асфальтом и немного стираным бельем из бани.
Из гостиницы, в которой мы жили во время увольнений, вышли они.
Андропов и Федорова держались за ручку. Машка хохотала, разбивая ударом футболиста аккуратные кучки листвы – результат утренних трудов нарядов. Андропов блаженно смотрел на небо и что-то беззаботно рассказывал.
Они увидели меня и замерли.