Именно так и произошло. Максимально жесткое противостояние русских с нерусскими: таково этнополитическая квинтэссенция событий, развернувшихся в Чечне, вокруг нее и по поводу ее.
Независимо от исхода всей чеченской кампании, ее этнопсихологический (следовательно, этнополитический) итог уже не подлежит ни сомнению, ни девальвации. И любой истинный русский национал-патриот, помнящий, что «национальное единство скрепляется борьбой с другими нациями», не может это не приветствовать.
Вместе с тем, категорическое неприятие вызывает официальная трактовка чеченских событий. «Наведение конституционного порядка», «избавление народа Чечни от бандитского режима», «разгром гнезда международного терроризма»– все эти насквозь фальшивые цели, декларируемые и пропагандируемые официозом, не имеют ничего общего с действительными целями и оценкой чеченской войны с точки зрения русского человека. Они бесконечно далеки от наших целей, о которых я писал в вышеупомянутой статье:
«Перед нами – обычная национальная война. Национальная русско-чеченская война, развязанная самими чеченцами в 1991 году. С тех пор счет русским людям, убитым, избитым, замученным, изнасилованным, ограбленным, обездоленным, сжитым со свету, изгнанным чеченцами, идет уже на сотни тысяч. Но на этой точке русско-чеченская война не может, не имеет права быть законченной. Интересы русской нации требуют возмездия как всемирного предостережения: нас нельзя обижать! С Дудаевым, Басаевым, Радуевым и их боевиками мы, русские, должны поступить так, как поступили евреи с немецкими палачами и их приспешниками: разыскивать по всему свету без сроков давности, а разыскав, публично судить и казнить. Здесь важнее всего для нас – именно пример и прецедент.
На месте властей предержащих я бы не стремился закончить эту войну, доколе через нее не пройдут постепенно все российские войска. А заканчивать ее, не добив до конца дудаевцев, чего бы это им, свободолюбивым чеченцам, ни стоило, и вовсе недопустимо: тут же в загривок русским вцепятся другие националы «средней и мелкой крупности», которые следят сейчас, затаив дыхание, чем кончится дело.
Я плохо отношусь к Ельцину, но раз уж он осмелился взять на свою совесть столь необходимую нам образцово-показательную расправу со слишком гордым народом, то пусть уж и доведет ее до победного конца, дай ему Боже».