Теперь-то я не боялся, что грохнусь в холодное море при
перелёте, так как спокойно мог находиться в птичьем обличии куда
более продолжительное время.
Покинув северный лес, я в ночной мгле парил в небе, устремляясь
к сумрачному лесу. Надомной простирались дремучие леса, а над
головой было абсолютно чистое звёздное небо.
Пока я рассекал крыльями воздушные потоки, я думал о своей
жизни. Я думал о Гелии и Василисе, которые остались уже в
недосягаемом от меня мире. В мире, который был всегда неуловимо для
меня чужим, но я не мог этого понять ввиду своего возраста и
незнания картины в целом.
Горевал ли я теперь о том, что не смогу вернуться? Наверное, да.
Но понимание того, что я теперь на своём месте, уготованным мне
моими настоящими родителями, не давали мне скатиться в дикую тоску.
Да и просто огромный поток жизненного опыта и прожитых веков моего
отца не давал грусти много времени.
Теперь когда мне открылись воспоминания об этом мире не в
образах пережитых мгновений, а в обычной памяти и неуловимых
эмоциях, я стал больше понимать, зачем всё было именно так.
Теперь мне не нужны были карты, чтобы странствовать по этому
миру, ведь теперь я, имея память моего отца, хоть и не полностью
познанную и местами скрытую, в которой он уже проходил все земли
вдоль и поперёк, от чего образно теперь и я это сделал.
Единственное, что угнетало меня и рвало душу, это была мысль о
Гелии и Василисе. Я не знал, что могло теперь твориться в обычном
мире после такого хаоса и сотен смертей. Не будет ли Василий,
узнав, что я исчез, мстить Василисе, а также Гелии за компанию.
Единственное на что я надеялся, было то, что они смогут войти во
врата Лихольесья, и тогда Ягия сможет передать им послание, что я
жив и не смогу вернутся обратно в их мир.
Но мне думалось, что после такого разгрома и потерь, университет
трижды подумает о том, чтобы посылать студентов в этот мир. Да и
чего греха таить. Ягия же всё равно права в том, что тут у моего
рода врагов на каждом углу и не по одному. Да и думается мне, что
разгром войска у преддверия гор, тоже ещё пронесётся эхом по
мне.
Но я уже не тот, что был даже, когда вступил сюда в надежде
спасти от монстров своих знакомых и любимых, теперь во мне
возродилась память рода, и многие знания, что приобрёл Кощей на
пути своего великого становления.