Дело из архива спецслужб. "Люди тайги" или " Единокровные" - страница 16

Шрифт
Интервал


— А кто из вас именно был с ним во время дорожной аварии?

— Я, — ответил Матвей Власович, — я его дед. — Снегоход у нас перевернулся. Матвей был за рулем.

Доктор ободряюще заметил:

— Это хорошо, что он, а не вы. У него кости покрепче, чем у нас с вами. Да и организм молодой. Восстановится быстрее. Учитывая сообщения коллеги из поселка, мы сейчас внимательно понаблюдаем за ним. Если все будет стабильно, переведем в палату. Родители могут по очереди побыть с ним. Персонала у нас, сами знаете, не хватает. А ему понадобится помощь.

Слушая слова благодарности родителей, хирург вновь повторил:

— Тут не только наша заслуга в том, что всё обошлось. Организм у вашего сына здоровый.

Указав на Матвея Власовича, добавил:

— Есть в кого, такой же как дед будет мужчина. Настоящий сибиряк.

Эти слова Матвей Власович повторял про себя много раз, сравнивая их с теми, что слышал всего — то несколько часов назад от другого врача:

— У вашего внука серьезные проблемы с сердцем, как и у вас. Да и вообще он ещё не окреп, слишком худой, аж насквозь светится.

В другое время на это можно было бы и не обратить внимание. Или объяснить тем, что ситуации были совершенно разными. Истекающий кровью подросток, только что доставленный с мороза в крошечную больничку и вполне уже оправившийся после пережитого, получивший медицинскую помощь здесь, в условиях большого госпиталя. Но не слишком ли много странностей собралось вместе?

Ехали молча. Метель продолжала бушевать. По обе стороны шоссе с каждым часом росли сугробы, постепенно превращая его в туннель.

Добравшись, наконец, до ворот дома, сын повернулся к Матвею Власовичу всем корпусом и глядя ему в глаза сказал, не скрывая волнения:

— Ты, папа, был прав — тебе не нужна никакая «нянька», нам у тебя ещё учиться и учиться! Спасибо тебе!

— А то! — ответил Матвей Власович, — но вот банька мне не помешает, да и сто граммов тоже! Желательно чего покрепче!

— Ну, за этим дело не встанет. Тем более,что нам всем это не помешает сейчас. А банька наверняка уже нас ждет. Мама позаботилась.

— О, в этом-то я и не сомневаюсь. Ваша мать дело знает.

После бани и рюмки коньяка, которому Матвей Власович издавна отдавал предпочтение в борьбе с бессонницей, ему спалось крепко. Но под утро, чувство неясной тревоги несколько раз почти вернуло его к действительности. Он начинал ворочаться, вздыхал, пытаясь вырваться из пелены сна. Потом вновь затихал. Усталость брала своё. Только в начале пятого, когда за окном ещё была ночь, а в доме тихо, он встал. Это было обычное для него время. Изредка и жена присоединялась к нему. В предутренней тишине была особая магия предвкушения дня. В просторной кухне, слушая спящий дом, лишь изредка перебрасываясь словами, пить чай с какими-нибудь травами, иногда позволять себе чашечку кофе, ждать, когда один за другим спустятся остальные. Но сегодня Матвей Власович, к немалому удивлению, обнаружил в кухне обоих своих сыновей. Это было ещё более странно потому, что второй сын жил отдельно. Здесь же, в усадьбе. Так захотели они с женой. Не вместе, но рядом. Потому и построили им вначале небольшой дом, но с расчетом на расширение. При нём был и свой небольшой двор с огородиком. А конюшня, хлев, мастерская и другие хозяйственные постройки остались общими. Зачем сыну понадобилось в такой ранний час прийти сюда? Матвей Власович налил себе чай, заметил, что оба они одеты, только сбросили теплые куртки, шапки. Валенки, необходимые для работы в усадьбе, стояли у порога. Снег с них уже стаял, образовав обширное мокрое пятно на полу. Значит, они здесь уже довольно давно.