— А кто из вас именно был с ним во время дорожной аварии?
— Я, — ответил Матвей Власович, — я его дед. — Снегоход у нас
перевернулся. Матвей был за рулем.
Доктор ободряюще заметил:
— Это хорошо, что он, а не вы. У него кости покрепче, чем у нас
с вами. Да и организм молодой. Восстановится быстрее. Учитывая
сообщения коллеги из поселка, мы сейчас внимательно понаблюдаем за
ним. Если все будет стабильно, переведем в палату. Родители могут
по очереди побыть с ним. Персонала у нас, сами знаете, не хватает.
А ему понадобится помощь.
Слушая слова благодарности родителей, хирург вновь повторил:
— Тут не только наша заслуга в том, что всё обошлось. Организм у
вашего сына здоровый.
Указав на Матвея Власовича, добавил:
— Есть в кого, такой же как дед будет мужчина. Настоящий
сибиряк.
Эти слова Матвей Власович повторял про себя много раз, сравнивая
их с теми, что слышал всего — то несколько часов назад от другого
врача:
— У вашего внука серьезные проблемы с сердцем, как и у вас. Да и
вообще он ещё не окреп, слишком худой, аж насквозь светится.
В другое время на это можно было бы и не обратить внимание. Или
объяснить тем, что ситуации были совершенно разными. Истекающий
кровью подросток, только что доставленный с мороза в крошечную
больничку и вполне уже оправившийся после пережитого, получивший
медицинскую помощь здесь, в условиях большого госпиталя. Но не
слишком ли много странностей собралось вместе?
Ехали молча. Метель продолжала бушевать. По обе стороны шоссе с
каждым часом росли сугробы, постепенно превращая его в туннель.
Добравшись, наконец, до ворот дома, сын повернулся к Матвею
Власовичу всем корпусом и глядя ему в глаза сказал, не скрывая
волнения:
— Ты, папа, был прав — тебе не нужна никакая «нянька», нам у
тебя ещё учиться и учиться! Спасибо тебе!
— А то! — ответил Матвей Власович, — но вот банька мне не
помешает, да и сто граммов тоже! Желательно чего покрепче!
— Ну, за этим дело не встанет. Тем более,что нам всем это не
помешает сейчас. А банька наверняка уже нас ждет. Мама
позаботилась.
— О, в этом-то я и не сомневаюсь. Ваша мать дело знает.
После бани и рюмки коньяка, которому Матвей Власович издавна
отдавал предпочтение в борьбе с бессонницей, ему спалось крепко. Но
под утро, чувство неясной тревоги несколько раз почти вернуло его к
действительности. Он начинал ворочаться, вздыхал, пытаясь вырваться
из пелены сна. Потом вновь затихал. Усталость брала своё. Только в
начале пятого, когда за окном ещё была ночь, а в доме тихо, он
встал. Это было обычное для него время. Изредка и жена
присоединялась к нему. В предутренней тишине была особая магия
предвкушения дня. В просторной кухне, слушая спящий дом, лишь
изредка перебрасываясь словами, пить чай с какими-нибудь травами,
иногда позволять себе чашечку кофе, ждать, когда один за другим
спустятся остальные. Но сегодня Матвей Власович, к немалому
удивлению, обнаружил в кухне обоих своих сыновей. Это было ещё
более странно потому, что второй сын жил отдельно. Здесь же, в
усадьбе. Так захотели они с женой. Не вместе, но рядом. Потому и
построили им вначале небольшой дом, но с расчетом на расширение.
При нём был и свой небольшой двор с огородиком. А конюшня, хлев,
мастерская и другие хозяйственные постройки остались общими. Зачем
сыну понадобилось в такой ранний час прийти сюда? Матвей Власович
налил себе чай, заметил, что оба они одеты, только сбросили теплые
куртки, шапки. Валенки, необходимые для работы в усадьбе, стояли у
порога. Снег с них уже стаял, образовав обширное мокрое пятно на
полу. Значит, они здесь уже довольно давно.