Замедлил время и бросился к ним на выручку. Но как спасти сразу троих? Увести из-под огненного удара? Я могу схватить Теруко и Ай в обе руки, но что делать с Шинджу? Как её оттащить, с тем учётом, что в ней теплится маленькая и хрупкая жизнь? Одно неверное движение и…
Думать об этом даже не хотелось. И в голове появилась одна-единственно верная мысль, по крайней мере, я на это надеялся.
Не добежав до каравана, взмыл над ним. Вокруг засвистел раскалённый ветер. Клинок разрезал воздух, оставив за собой мерцающий шлейф. Я стремительно подлетел к огненному шару, чувствуя в нём немалую магию.
Это не просто огонь, а заклинание Ямадзаки! Он использует остатки кристаллов рики. Старый ублюдок!
Лезвие полоснула шар снизу вверх. Как я и рассчитывал, полыхающая сфера изменила направление и потянулась чуть выше, но всё равно представляла угрозу. Огонь обжигал кожу и слепил глаза. Я продолжал давить на лезвие, отталкивая шар вверх. Чувствовал, как он пульсирует магией, и то, как она постепенно развеивается по ветру. Заклинание, что сотворило эту штуку, трещало по швам. Я буквально слышал это.
А через мгновение новый взрыв оглушил меня, ударил в лицо, опалил тело и разорвал костюм из шкуры мору. Меня отбросило назад, где я рухнул наземь, словно метеорит, оставив после себя неглубокий кратер. Взметнувшаяся пыль не позволила рассмотреть, что происходит вокруг. Хотя крик и вопли давали чёткую картину. На нас напал Ямадзаки, используя магию демонессы. Не оставалось сомнений, что именно она научила создавать подобные заклинания.
Приподнявшись, скривился от нахлынувший боли. Опустив взор, увидел, что стою полуобнажённый в разорванной одежде. Большую часть тела обдало магическим пламенем. Невольно возник вопрос, насколько же сильны заклинания Ямадзаки, если он смог разорвать костюм?
Во рту стоял привкус крови. Несколько зубов шаталось и отзывалось острой болью. На лице запёкшаяся кровь. Разорвало скулы и тут же опалило их. Ноги дрожали, а каждый шаг отдавал гулом в голове. Меня повело вправо, когда откуда-то раздался воинственный ор. Пыль осела, и передо мной предстало жуткое зрелище.
Наш караван разбили, в буквальном смысле слова. Повсюду бушевало пламя. Кровь и останки ванов покрывали разбомблённую дорогу. Детские крики, наполненные болью, разрывали сердце. Я видел, как кто-то из крестьян с воплем бежит в сторону, а его лицо всё ещё полыхает. Магическое пламя и не думало исчезать. Наоборот, стоило ему прикоснуться к чему-то живому, как вспыхивало с новой силой.