– А в каком же еще? Да.
– Ясно. И за что же вы с ними так?
Капитан отвел взгляд снова и опустился на свою лежанку, нервно
потирая колени ладонями и глядя в пол у своих ног.
– Разве это важно?
– Еще бы, – совершенно серьезно кивнул Курт. –
Конечно.
– Хорошо, раз так, – равнодушно откликнулся Мейфарт,
не меняя положения и все так же не поднимая взгляда. – Эти
двое давно меня раздражали. Они всех раздражали. Я всем оказал
услугу, избавившись от них. Этого вам довольно?
– Допустим, ненадолго, – отмахнулся он. – Но вы
что же – загрызли их? Может быть, они и не вызывали теплых
чувств, но как же надо взбесить человека, чтобы…
– Нет, что вы, майстер Гессе. Придать ране рваный вид,
словно от зубов, – это не так сложно; все равно никто не
рассматривал.
– И как же вам удалось убить обоих – так, что никто
даже отбежать не успел? Почему рядом с телами не было крови?
– Я ведь признался, – раздраженно вскинул голову
Мейфарт, – чего же вам еще!
Курт вздохнул – устало и невесело:
– Капитан, возможно, вы не знаете, но одного только
признания уже давно недостаточно. Нужны доказательства.
– Какие? Свидетели? Их не было. Что вам еще нужно? Убежать…
Убежать они не успели, потому что не ожидали… того, что
произошло.
– А кровь?
– Послушайте, майстер инквизитор, это ведь не ваша епархия,
ведь так? – вдруг сорвался Мейфарт. – Я совершил убийство
по обычной, естественной причине, и я требую, чтобы меня передали
светскому суду. Безотлагательно.
– Все, капитан, – резко оборвал его Курт,
поднявшись. – Молчите. То, что вы сейчас говорили, было, что
называется, без протокола, и слушал я вас единственно из
любопытства. Лгать вы умеете скверно и не продумываете очевидных
мелочей.
– Я…
– Молчите, – повторил он, повысив голос. – И
послушайте теперь меня. Если вы будете настаивать на признании, вас
впрямь придется взять под арест и предоставить действовать светским
властям; в этом вы правы. Но если вас повесят за
лжесвидетельство, капитан, этим вы господину барону не поможете, а,
напротив, лишите его столь преданного помощника в делах и в жизни.
А оставшись в одиночестве, он и вправду сойдет с ума. Вы что
же – этого хотите?
– Не понимаю, о чем вы толкуете, – побелев, как снег,
отозвался Мейфарт, тоже вставая; Курт покривился:
– Да бросьте. Всё вы прекраснейшим образом понимаете, а
главное, капитан, что всё понимаю я. Посему давайте оставим это;
я требую встречи с бароном, немедля, и если вы сей же миг не
проводите меня к нему, я возвращусь с соответственными
предписаниями, и не один. Это – понятно?