— Все будет хорошо, — снова заверяет меня Герман и встает с дивана.
Так же он помогает подняться и мне, мы вместе идем рука об руку к лестнице. И снова тепло охватывает меня, пораждая одновременно любопытство и страх. Я все еще чувствую, как страх затаился под поверхностью, угрожая прорваться наружу, как волна цунами.
Мы быстро спускаемся по ступенькам, и когда достигаем фойе, я вижу отца Германа, который с нетерпеливым выражением на лице ждет нас. Я ничего не могу с собой поделать и как только мы достигаем низа, я зажмуриваюсь.
Как и большинство богатых мужчин, которых я встречала, он одет в костюм, подогнанный по фигуре. Всегда одно и то же, дорогой костюм, деньги, власть, но это не более чем имидж, щит, используемый для того, чтобы скрыть под ним темную сторону. Импульсы, волнения, заставляют затаить дыхание и грозятся перерасти в панику. Дрожь пробегает по позвоночнику, и я крепче сжимаю руку Германа, когда он почти тащит меня по полу, чтобы я подошла к его отцу.
Такое ощущение, что меня поместили под микроскоп для изучения. Взгляд отца Германа сильный, прожигающий, и я чувствую как он довлеет надо мной.
Даже опустив глаза в пол, я чувствую этот взгляд, он прожигает огненную дорожку по моей плоти. Осторожно я смотрю на него сквозь ресницы, мои легкие горят, сердце бьется так сильно, что кажется, будто оно вот-вот вырвется из груди.
Вот оно, он собирается причинить мне боль.
Его глаза находят наши соединенные руки, а затем поднимаются к нашим лицам, и когда сталкиваются с моими, я вижу, как в них кипит яростный гнев. Я чувствую это, и это заставляет меня сделать шаг назад, прижавшись к Герману, как будто он может защитить меня от гнева своего отца, как будто может уберечь от его прикосновения.
— Это что такое? Я же сказал, чтобы ты... — прорычал отец, сжав в злобе челюсть. — Ты не слышишь меня, думаешь, я говорю просто так? Ты разочаровываешь меня, Герман... все время, блядь, одно и тоже, — его голос гремит в открытом пространстве, и я начинаю дрожать, все мое тело реагирует страхом на его присутствие.
Закрыв глаза, я пытаюсь успокоить себя, но паника поднимается и поднимается, как вода, переполняющая сосуд.
Сквозь туман я чувствую, как Герман напрягся от слов отца, его рука сжимает мою, вначале сильно, а потом легче, как будто он пытается контролировать свой гнев.