- Я замерз, - предложил я свою
формулировку.
- Все замерзли! Но все
дисциплинированно ждут машины! А ты демонстрируешь неподчинение. Не
понимаешь что ли, раз ушел один, уйдут и другие?!
- Так пусть уходят, - не понял я
предъявы. – Прошли колонной и ушли. В чем проблема-то?
- Чапыра мне все чаще начинает
казаться, что ты специально всех злишь.
- Товарищ майор, я просто иду домой!
Мероприятие закончилось. Где тут криминал?
- А плакат?!
- Он не мой, - отбрехался я от чужого
имущества.
Курбанов еще что-то хотел сказать, но
в этот момент возле нас остановилась очередная служебная «волга»,
но уже белого цвета.
- Альберт? – задняя пассажирская дверь
приоткрылась, и мы увидели Митрошина. Тот, как и все сегодня, был в
форме, только прокурорской. - А я смотрю, ты, не ты. В форме вы все
одинаковые. О! И товарищ Курбанов здесь.
- Здраствуйте, Борис Аркадьевич, -
расплылся майор в радостной улыбке, показывая, как он счастлив
встрече.
- Вы чего тут стоите? Демонстрация
ведь уже закончилась. - Спросил нас заместитель
прокурора.
- Лично я иду домой, - опередил я
Курбанова.
- Подвезти? А то долго тебе придется
идти, все подъезды к центру перекрыты.
- Даже не знаю, как вас благодарить, я
так замерз, что скоро бренчать начну, - сказав это, я обошел машину
и залез в нее с другой стороны от Митрошина.
- Руслан, вы с нами? – спросил
прокурорский у Курбанова, а то тот застыл столбом, словно промерз
насквозь.
- Да, конечно, - оттаял майор. -
Минутку, - при этих словах, он развернулся. – Войченко, быстро
сюда!
Когда следователь подбежал, Курбанов
вручил ему свой плакат, который до сего момента не выпускал из
рук.
- Без меня справитесь, не маленькие, -
напутствовал он Дениса. А после занял переднее пассажирское
сидение.
Я лишь молча подивился быстрой смене
майором приоритетов, при представителе надзорного органа оставив
эту его метаморфозу без комментариев.
- Слышал, слышал, ваше руководство
решило, что в этом году милиции надо поучаствовать в демонстрации,
- заговорил Митрошин.
Курбанов тут же поддержал тему,
высказавшись о мудрости высокостоящих.
- И о твоей речи в университете тоже
слышал, - Борис Аркадьевич развернулся вполоборота ко мне. –
Говорят, после нее половина студентов захотела стать
следователями.
- Это я настоял, чтобы с комсомольским
поручением отправили именно Альберта, - вмешался, греющий уши,
Курбанов. – Сразу разглядел в нем талант к публичным
выступлениям.