- Может просто переспим? – попытался я
разрулить ситуацию.
Скворцов ржал, пытаясь при этом не
произносить ни звука, позабыв про плакат, который опасно накренился
над Грачевой.
- Что там у вас? Совсем охренели?! – к
нам развернулся нагруженный ликом вождя революции
Курбанов.
- Они бухие! – заложила Скворцова
комсорг и меня заодно приплела.
Курбанов, не разбираясь, покрыл всех
матом и, продемонстрировав кулак, отвернулся.
- Нехорошо обманывать начальство, -
попенял я комсоргу.
Та в ответ фыркнула и еще выше задрала
свой острый подбородок.
Наконец-то мы это сделали – прошли
путь от начала до конца. И остановились черте где.
- Где машины?! – непонятно кого-то
конкретно или всех скопом спросил Мохов, так как при этом он
крутился словно волчок оглядывая окрестности.
Рафиков поблизости не наблюдалось.
Хотя могли бы заранее подогнать к месту выхода из
парада.
От холода у всех уже губы посинели.
Даже у тех, кто спасался горячительными напитками.
Мохов вышагивал туда-сюда-обратно и
матерился.
- Можно мы уже домой пойдем? –
раздались первые робкие просьбы.
- Никто никуда не расходится! –
опередила Грачева начальника, который уже замахнулся рукой, чтобы
всех громогласно отпустить. – Вы отвечаете за выданные вам плакаты!
Я не намерена одна их здесь сторожить! – комсорг обвела толпу
недовольных сотрудников милиции гневным взором.
Минут через пять к нам подкатила
черная «волга». Мохов, ругая водителя за опоздание, залез в салон,
за ним рвануло начальство поменьше. Но мест хватило не на всех.
Курбанова буквально на доли секунды опередил более юркий Лусенко, и
пришлось заму из следствия провожать машину печальными
глазами.
- Мне холодно, - всхлипнула Ирочка,
что тоже мерзла среди нас, и Войченко загородил ее от ветра своим
телом, за что получил поцелуй от девушки.
Следствие представляли только мы
вчетвером, считая Курбанова, который сейчас притопывал по
скованному льдом асфальту, пытаясь согреть ноги.
- Все, я домой, - сообщил я зевающему
во всю пасть Скворцову и что-то шепчущему на ушко Ирочке
Войченко.
Пожал им руки, приставил плакат к
фасаду дома и пошел в сторону остановки.
- Чапыра, вернись немедленно! –
ожидаемо услышал я вслед.
Показывать даме средний палец было
невежливо, поэтому я ограничился игнором.
- Чапыра! – это уже меня догнал
громкий голос Курбанова. А затем и он сам развернул меня за плечо.
- Ты не охренел?! – прорычал майор мне в лицо.