Мерис соскальзывал с вопроса на допрос.
Айяна, однако, расслабленно улыбалась. Она смотрела и не видела. И ответила не сразу. Но ответила.
– Действительно, это достаточно ключевое событие, солдат. Но тебе не стоит знать, где они. Это ничем тебе не поможет, а время будет утрачено.
Она так и сказала – не упущено, не потрачено, а утрачено.
Мерис посмотрел на Дьюпа. Тот отрицательно покачал головой.
– Ладно, – согласился генерал. – Допустим, так. Но зачем они заварили всю эту кашу, ты можешь сказать?
Айяна задумалась. Теперь она сосредоточилась гораздо глубже.
– Пусть он выйдет, – сказала она наконец и кивнула на меня.
Я пожал плечами и вышел прежде, чем Дьюп или Мерис успели что-то сказать. Задолбали меня все эти тайны.
За дверью караулили два моих бойца.
Я привычно поинтересовался, давно ли они сменились. И только заметив неуставную заинтересованность на их лицах, понял, что вышел вместе с ребёнком.
Как бы малая не замёрзла, уж больно крошечная.
Я застегнул надетый на голое тело китель, устроив её за пазухой. Вышел на улицу.
Перед госпиталем стояло наше, спецоновское, оцепление. Солнце садилось на фоне широких бронированных спин.
Была какая-то баллада о рождённых на закате...
Падает солнечный диск.
Тьма поднимает лицо
Взгляд изначальных разит
Через кольцо...
Я не понимал этих стихов, пока не увидел закат вот так, из-за спин стоящих с оружием. Словно бы мне действительно противостояла тьма, а через кольцо солнечного диска со мной прощался Уходивший в эту тьму друг.
Я смотрел на солнце, пока не почувствовал, как в затылок кольнуло и перед глазами само собой всплыло лицо Айяны. Красивое лицо, несмотря на возраст.
Обернулся. С крыльца сбегал ординарец Мериса. Да, похоже – зовут.
Какой красный закат.
Я расстегнул китель и показал солнышку, что прячу за пазухой. Это почему-то было для меня важно.
А потом пошёл обратно в госпиталь. Хотя знал, что ничего хорошего меня там не ждёт.