Медик замолчал и повернул ко мне голову. Я узнал Домато.
Эрцог тоже воззрился на незваного гостя, но не рассердился вроде. Только буркнул:
– Лёгок на помине. Чего пришёл?
– Хотел попросить разрешение сделать запрос на Аннхелл.
– Ну, так делай, я-то при чём?
Я оттянул рукав и показал, что браслета общей связи у меня нет.
– А, – сказал эрцог. – Перестраховщики завелись. – Он хлопнул по панели и выругался, когда загорелся сигнал.
– Что б вас к Тёмной матери!
– Служба безопасности, – бесстрастно отозвалась панель.
– Браслет отдай, дурак! – рявкнул эрцог. – Он тут в гостях, а не в тюрьме. Понял?
– Вас понял.
– Не «васпонял», а понял, спрашиваю?
– Так точно.
– Одни болваны кругом, – Локьё отжал кнопку. – Иди, мученик. Впрочем, стой. Раз зашёл уже...
Он лениво развернулся ко мне вместе с креслом, закинул сцепленные ладони за голову.
– Садись, чего стоишь?
Я сел.
Он разглядывал меня с каким-то физиологическим интересом.
Долго разглядывал. Я сидел и думал о Влане. Как она там, и что вообще с ней такое?
Элиер был прав – у неё, скорее всего, просто срезало полголовы.
Я вспоминал пластиковый фиксатор, больше похожий на колпак, и всё больше утверждался в мысли, что как-то так оно и было.
Что же я диагноз-то не вызубрил?
– Чего такой скучный? – поинтересовался, наконец, Локьё.
Я передёрнул плечами: твоё, мол, какое дело.
– Врачи мои обижают, что ли? – он посмотрел искоса на Домато, но тот игры не принял, да и взгляда, в общем-то, не заметил: смотрел на экран и думал о чём-то своём.
– Да нет, с врачами как раз всё нормально. Если исключить историю с сапфиром, то более комфортного медобследования я ещё не проходил.
– С каким сапфиром? – лениво спросил Локьё.
– На Гране ребята мне подарили сапфир, наверное, с записью, ещё не проверял. А я его проглотил, оказывается, когда Бризо за мной охотился. И забыл об этом. Долбануло по башке – и забыл.
– Сапфир? А почему вдруг сапфир? – удивился Локьё.
– А почему – нет? Может, не было под рукой синийского камня. А может – вообще на память.
– А ну, покажи?
Эрцог резко подался ко мне. Я не видел в камне хоть какой-то ценности и достал футляр из нагрудного кармана.
Футляр был прозрачным. Казалось, что сапфир просто лежит на ладони. Крупный такой. Больше келийского ореха. Искусственно не огранённый, но сам по себе очень красивый.