Я убедилась, что они великолепны. Так
не всегда бывает. Иногда сувениры, которые ты приобретаешь в чужой
стране, в момент покупки кажутся тебе произведением искусства. А
дома посмотришь − флер слетает, жалкие поделки ни о чем, только
интерьер ими засорять.
Пантера, скарабей и браслет были
особенно хороши и оригинальны в декорациях моей квартиры, которую
ничто не связывало с Египтом. Они смотрелись здесь так, будто
прилетели из другого измерения. Я разложила сувениры на стеклянной
столешнице журнального столика, чтобы полюбоваться.
Статуэтку Анубиса продавец запаковал
с чрезмерным усердием. Мне удалось вспороть скотч ножом, но вот
снять его окончательно никак. Скотч постоянно за что-то цеплялся и
к чему-то клеился. Озверев, я с силой вонзила нож в слой пластика.
Нож скользнул с упругой поверхности и чиркнул мне по пальцам. Я
вскрикнула и выронила орудие вскрытия.
Пострадало два пальца на левой руке.
Рана не смертельная, жить буду, но мне стало обидно. Я вытерла две
с половиной капли крови об упаковку, осторожно, уже не спеша и без
холодного оружия, расширила надрез и извлекла из кокона статуэтку.
В этот момент из ранок опять выступила кровь. Я основательно
перепачкала фигурку Анубиса. Пятна крови на молочном нефрите − в
этом было нечто очень неприятное.
Я поставила Анубиса на столик, затем
отправилась на кухню. Членовредительство в процессе приготовления
еды − это мое любимое, поэтому перекись водорода и прочая медицина
всегда под рукой. Вздыхая и чертыхаясь, я обработала раны, залепила
их пластырем. Потом долго искала подходящую чистую тряпочку, чтобы
протереть статуэтку.
Я вернулась в гостиную, взяла с
журнального столика статуэтку. И не поверила глазам.
Чудеса. На ней не осталось и следа
моей крови.
Быть может, случайно стерла рукавом
джемпера и не заметила? Я пожала плечами, для верности отполировала
статуэтку тряпочкой и поднесла ее к лампе, чтобы рассмотреть
лучше.
В отличие от других сувениров,
статуэтка Анубиса несколько разочаровала меня. При покупке меня
привлек нежный, с матовым свечением оттенок нефрита, которого
теперь не было. Да и особенная серебряная искра в сплетении
прожилок пропала. Нефрит потемнел, а прожилки стали почти черными.
Возможно, камень менял цвет в зависимости от освещения? Раскосые
глаза Анубиса также потеряли так поразившую меня в магазине
живость. Теперь в них застыло твердое, направленное в никуда
выражение, камень он и есть камень. Я вернула Анубиса к другим
сувенирам на столике. Позже подумаю, куда их определить.