Задор, волнующее предвкушение, даже вдохновение...
Я постаралась сохранить это ощущение и судорожно соображала - что бы такое спеть. Никаких песен на ум не пришло, поэтому я начала просто напевать мелодию старой лерийской колыбельной. Чтобы не потерять запал, прикрыла веки. Вначале робко потянула первую, низкую ноту, затем выше, и следующие…
Когда толпа студентов зашумела и зашепталась, я открыла глаза и поразилась. Шипохлест сложил крылья, довольно прищурился и чуть наклонил голову вправо.
Внезапно, без всякого предупреждения, господин Брейр открыл клетку и сунул туда мою руку…
Сначала я испугалась. Но все же заставила себя не трястись. Я понимала - преподаватель отвечает за нас, и на его уроках ничего страшного не случится. Пальцы коснулись мягкой шкурки, покрытой крохотными волосками шерсти, и шипохлест издал урчащий звук. Неожиданно для себя самой я осмелела и, продолжая выводить незатейливую мелодию, почесала зверя за ушком. Урчание стало громче.
Господин Брейр вытащил мою руку из клетки, закрыл дверцу и произнес:
-Видите, агрессия - не всегда выход. Иногда найти общий язык куда важнее, нежели подавить другого. Подружиться проще, чем победить...
Оставшееся занятие все пробовали “подружиться” с шипохлестом, и оказалось, что мелодия - не единственное, что ему нравилось. Зверь реагировал на ласковые слова, ему нравились звуки определенной частоты.
Терхам, в конце концов, тоже удалось завоевать доверие животного. Эзро погладил шипохлеста, и зверь внезапно принюхался, лизнул парня…
Преподаватель прищурился, внимательно вглядываясь в лицо терха.
-Интересно...
За плечо Эз уже не держался, словно в этом больше не было необходимости. Да и никаких признаков отравления я у него не заметила. Но все равно волновалась. То и дело поглядывала на парня и порой ловила на себе его ответные взгляды.
И мне вдруг подумалось, а волновался ли Эз также, когда я упала в обморок на семинаре по ЗАМБ. Или его обеспокоенный взгляд мне тогда лишь почудился?
Нет, конечно, почудился! Вряд ли этот терх способен за кого-то волноваться. Разве что за сестру. Или за своих товарищей из Тейзарха. Но уж точно не за какую-то лерийку… В конце концов, окажись он нормальным парнем - давно бы вернул книгу. А не выдвигал свои дурацкие, я бы даже сказала унизительные, условия.