Его седые виски и более яркие пластины лат выдавали в нем
старшего.
— Господин, гвардеец, — пробормотал очухавшийся алкаш.
— Комтур королевской гвардии, — поправил его седовласый.
— Господин, комтур, — работорговец отряхнул лохмотья и показал
на расшибленный лоб. — На нас напали!
— Кто? — командир удивленно огляделся.
— Рабы! — развел руками сутулый. — Вот этот старикан и
чернявый.
Гаденыш ткнул на нас узловатым пальцем.
— Они же прикованы к столбу? — комтур вскинул бровь и тряхнул
головой. — Чей товар, сколько стоит?
— Сто пятьдесят золотых! — не задумываясь выпалил алкаш.
— А это мой, — выдвинулся вперед рябой, похлопав меня по плечу.
— За сотню отдам…
Командир снял с пояса мешочек из бордового бархата и отсчитал
две горсти. Протянул их работорговцам и приказал:
— Отвязать! Обоих забираю.
Сияющие барыги рассыпались в поклонах. Сутулый вытащил из-за
пазухи увесистый потертый кошель и высыпал туда выручку. Кошель
увеличился незначительно. Вот тебе и алкаш! За пазухой целый
капитал таскает.
Нас отстегнули от столбов и привязали веревками к седлам
лошадей. Ну вот, моя первая продажа. Обидно только, что цена почти
в два раза меньше, чем у старика. Не люблю ощущать себя
дешевкой…
***
Комтур доставил нас в замок. Судя по размаху строения с
множеством башен, шпилей и пристроек, это была королевская обитель.
Отлично! Попасть на галеры и в прочую средневековую клоаку совсем
не хотелось. А тут пажом в замке буду или двери
закрывать-открывать, забыл, как такой слуга называется, швейцарец,
вроде…
Слуге сбежать проще, на галере рабы цепями прикованы. Все
повернулось не так уж плохо. Будет крыша над головой и еда.
Кровавое средневековье — хороший вариант для такого, как я. Здесь я
накормлю вдоволь своего внутреннего демона. И никакие опера не
помешают. Не надо заморачиваться по поводу отпечатков пальцев и
прочих следов на месте преступления. Они читать-то, наверное, не
умеют, не то что преступления раскрывать…
Двор замка встретил роскошью тенистых аллей и благоухающими
клумбами. Искусственные прудики с серебристой водой покачивали
белоснежные кувшинки. Разодетые, как павлины, слуги шныряли между
замком и дворовыми постройками.
Тут наши пути со стариком-воином разделились. Его куда-то увели в
сторону королевских конюшен, а меня потащили в замок. Огромное
гранитное крыльцо уставлено статуями в виде гаргулий, драконов и
прочих домашних животных. Я вертел головой, словно оказался в
музее. В той жизни я в музее был лишь раз, когда порешил его
директора (мерзкий был тип, мальчиков маленьких гладил, тварь). Из
экспонатов рассмотреть особо ничего не успел, теперь вот
наверстываю.