– Ты о чем? – не понял инженер.
– О том, что не так давно наш
многоуважаемый танк стал первым и единственным человеком во
Вселенной, кто умудрился врезать Отступнику и не попасться.
– Серьезно?
– Угу.
– Анаболик, ты с ума сошел?! –
ужаснулся Август. – Ты что, реально дал в морду дьяволу?!
– Нечаянно.
– Ну ты даешь. Нечаянно ты мог
разбить пару мензурок у меня в хозблоке, но это вообще что
такое?!
– Вот только не надо на меня снова
орать, – Герман шагнул в сторону, поспешив спрятаться за телом
Мозеса. Видимо, он по-прежнему побаивался деда, что при нынешних
обстоятельствах выглядело крайне комично. – Было – и было. Что
теперь сделаешь?
– М-да. Ладно, об этом мы подумаем
чуточку позже.
– А еще меня интересует история
Галилео и его сына, – подытожил шаман. – Что за муть там у них
произошла? И что еще за отряды повстанцев?
– Думаю, об этом Галилео сам вам
расскажет. Когда появится.
– Господин Эо, – к нам подошел один
из снабженцев. – Прошу. Ваши вещи.
Я принял увесистый сверток.
– Хорошенько же вас приложило скалой,
– усмехнулся мужик. – Стихиалиевый Глидер и Цестус не пострадали, а
вот броне и посоху однозначно пришел конец. Жалко, конечно, но
ничего. В этом бою мы приобрели больше, чем потеряли. Выберете
новый.
«Говори за себя, дружище, говори за
себя», – подумал я.
Хоть я и пытался это всячески
подавить, но душевная рана от предательства Алексы по-прежнему
продолжала напоминать о себе, несмотря на все мои попытки думать о
чем угодно, только не о ней.
Не знаю почему, но теперь она прочно
ассоциировалась у меня со стелющимся по земле облаком яда. Приятно
пахнущего, сладковатого на вкус, но при этом отравляющего всё
вокруг. И тело, и жизнь.
Тем временем мужик продолжал стоять
передо мной и вежливо улыбаться.
– Дай ему денег, – шепнул Август. –
Чаевые. Так у нас принято. Тем более им пришлось раздробить скалу,
чтобы добраться до твоего тела.
– О, точно. Прошу прощения.
Я оперативно перевел снабженцу
пятьдесят золотых.
– Благодарю, – коротко поклонился
тот, после чего взвалил на спину пузатый мешок и направился к
следующему бедолаге.
– Любопытная у него профессия.
– И во многом необходимая, – кивнул
инженер. – Только снабженцы имеют право обирать тела союзников на
поле боя. Остальным это делать категорически запрещено. Иначе
воровство и поножовщина превратятся в наших преданных
спутников.