Что могла в то время рассказать о себе молодая женщина, мечтающая о нормальной семейной жизни и женском счастье, будучи немыслимо одинокой рядом с мужем, живя к тому же в его семье?
Лес лопочет у окна
в полудреме.
Женщина живет – одна
в чужом доме.
Дом не брошен, не забит.
Войди в сени —
и почувствуешь: забыт,
Да ведь у многих похожая жизненная ситуация – ни лучше, ни хуже. Вот только люди-то разные, и у каждого – собственное восприятие мира, мысленное соотношение себя и пространства вокруг, наполненного другими людьми с их проблемами, радостями, горестями; тем не менее, субъективность здесь достойна нашего пристального, неослабного внимания.
Ника любила жизнь, несмотря на меланхоличность своей натуры, преобладающую над всплесками бьющей порой через край энергии и внутреннего восторженного состояния, которые, впрочем, ей удавалось прятать под маской созерцания и спокойной улыбкой; и всё же хотелось (а подчас и вполне получалось) радоваться всему, что окружает, каждый миг подмечая чудесные моменты жизни, ее красоту, которая призвана спасти человечество, несмотря на возникающие отчаянные его попытки воспрепятствовать этому процессу.
С раннего детства Ника занималась музыкой, любовь к которой прививала ей мама – чуткий, тонкий, удивительно душевный человек. Игра на фортепиано доставляла радость; Ника ощущала душевную легкость, когда из-под пальцев лилась мелодия, наполняя сердце чудесными ассоциациями; ей казалось, она не только исполнитель, но и словно бы автор этих звуков, проникающих в нее, словно обновляя.
Она очень любила своего отца, замечательного, доброго и великодушного человека, который был способен понять и поддержать дочь во всем, как никто другой. С его легкой руки она научилась азам игры на гитаре, к помощи которой зачастую прибегала в дальнейшем. К тому же нередко она бывала душой компании, исполняя под гитарный аккомпанемент негромким голосом с приятным мягким тембром музыкальные композиции, несущие в себе для людей нескольких поколений способность окрылять и согревать душу.
Она черпала вдохновение в классической музыке и литературе, ища в них одухотворения, а подчас и утешения, таким образом, помогая себе не потерять связь с тем чудесным миром, что существовал в прежние времена; впрочем, если говорить о классической музыке, заслушивалась она не только ею, но и теми великолепными мелодиями-современниками, что, подобно редким семенам культурных растений среди бескрайних полей сорняков, проникают в самое сердце, трепетно прорастая там и расцветая волшебными цветами.