Ван уже пришел в себя, но ровно ничего не мог вспомнить с момента сбоя Колотура.
Даже, когда умудренный опытом Сергейчин показал ему видеозапись его лица с выпученными от изумления, круглыми, как блюдца, глазами и возгласом:
«Алексей Алексеевич, смотрите, что это»!…
Это не дало никакого психологического эффекта.
Авдеев только моргал и усилено морщил лоб, силясь помочь уважаемым старейшинам, но его память была младенчески чиста.
Пока робот— стюард угощал Авдеева расслабляющим питием, Сергейчин отозвал Авкуба в сторону, с тем, чтобы посоветоваться в плане применения к лаборанту более серьёзных парагипнотических средств. Но прибывшие Щегол с Крусом, быстро ознакомив шефа со своими наблюдениями, посоветовали незаметно показать лаборанту принесенную ими странную распечатку.
Соответствующий приказ шефа робот-стюард выполнил с блеском фокусника.
Машинально следя за манипуляторами робота, убиравшим со столика поднос с бокалами, Авдеев внезапно увидел лежащий перед ним рисунок. По лицу его молнией промелькнула масса эмоций: от страха и удивления, до радости возвращения утерянных воспоминаний:
«Алексей Алексеевич, я вспомнил… Да, я все помню»!
И Авдеев рассказал, все, что вспомнил. Однако весь его рассказ, уложившийся в полторы минуты, не только не внес ясности в ситуацию, но и вообще запутал ситуацию еще больше.
По его словам выходило, что Колотуру «надоела» рутинная работа по синтезу голограмм несуществующих на рабочих местах сотрудников. Аппарат и раньше, в присутствии Авдеева, протестовал против теоретической алогичности присутствия двух идентичных голограмм в различных пространствах. И он, переняв психологию некоторых сотрудников (и особенно часто работавшего с ним Авдеева) просто отбывал номер в момент неинтеллектуальной (с его точки зрения) работы. Но вдруг, он спонтанно машинально так сместил векторы торсионных полей, что, вероятно, переместил пространство лаборатории к параллельному миру, о физическом существования которого Вы, Алексей Алексеевич, только что докладывали Ученому совету.
– Я ясно помню, что стена лаборатории, как бы растаяла в пространстве, и из-за неё стали выскакивать зеленые человечки. Они что-то пытались мне сказать, прыгали и махали руками и жестами приглашали за прозрачную стену, через которую перепрыгивали туда и сюда.