– Они от нас определенно чего-то хотят, – сказал я Алексу, когда мы отошли от электрошока. – Как-то все жестко.
– Похоже на то, – согласился напарник. – Думаешь, Гэбриэл устраивает нам спектакль?
– Вполне возможно. Может и не будет никакого суда. Хочет попугать, морально подавить и отпустить. Чтобы мы оставили свои затеи и устроились на работу грузчиками.
– Тогда он не слишком умен, раз на это рассчитывает.
– Полицейские умом редко когда отличаются. – Я пожал плечами. – Но на полного придурка инспектор не похож. Скорее он уверен в своих силах. И пока наблюдает, приценивается, с какой силой на нас надо надавить, и на какое конкретно место, чтобы получить желаемый результат. Слабое место Урмана уже проступило. Если и дальше будет его изнасилованием пугать, значит, моя теория верна.
– Тогда бы я на его месте нас разделил, – прикинул Алекс.
– А вот и нет. Если нас разделить, мы начнем выживать. А выживание мобилизует. Пока мы в куче, на нас можно воздействовать, а если разделить, то озвереем, и фиг нас проймешь. Инспектора именно мы с тобой интересуем, Урман ему до лампочки. Воздействие на него имеет смысл только пока мы его наблюдаем.
– Резонно, – согласился напарник.
Это заключение Синха еще больше приободрило. Представляю, насколько он не хотел бы лишиться нашей поддержки.
Через час прибыл броневик для этапирования, и нас впятером погрузили на него. Лысого в санчасти обклеили пластырем, он теперь выглядел куда менее грозно. Следом, во второй отсек, отделенный от нас решеткой, забрались четверо конвойных.
Проходя мимо лысого, чтобы устроиться на лавке, я как следует наступил ему на ногу. Зэк резко обернулся ко мне и получил от Алекса локтем по почке.
Все прошло мило, по-свойски, без ругани. Конвойные ничего не заметили.
– На ночь рекомендую задницу хорошенько намылить, – прошептал я лысому на ухо. – Чтобы без травм.
– Чего вы ко мне пристали? – недовольно спросил лысый. – Я вас трогал?
– Ты же на Урмана так поглядывал, словно мужчину хочешь. Будет тебе сегодня мужчина.
– Да я вообще не по тем делам! – нервно прошептал лысый. – Меня Гэбриэл, собака, подговорил на вашего пялиться. Обещал в прачечную устроить, а не в каменоломню.
Я подмигнул Алексу. Напарник кивнул. Мы оба потеряли к лысому интерес.
История становилась интереснее и перспективнее, чем казалась поначалу. Властям от нас что-то было нужно. Наиболее вероятным вариантом казалось, что они хотели чтобы мы перестали отсвечивать. Но были и другие соображения на этот счет.