первый упырь, родоначальник выводка, так
сказать. Им ведь предстояло иметь дело с несколькими десятками
тварей. Не лазать же по всем подвалам, погребам и заброшенным,
высохшим колодцам в поисках трансформировавшегося старика.
Особое обоняние заставило Эла притормозить возле последней
вышки. У её основания он обнаружил ещё один труп, тоже истерзанный
хищниками. Вещи и этого демоноборца оказались нетронутыми –
стригоев интересовала только его кровь. Некоторые кости оказались
не только погрызены, но и переломаны. Осмотрев их, Эл задрал голову
и долго глядел на ржавую вышку. Да, наверху было множество
площадок, выступов и перекладин, где можно было устроить гнездо для
наблюдения, а торчавшие из основания скобы, хотя поломанные и
частично отсутствовавшие, могли послужить опорами при восхождении
для ловкого человека, которым охотник на нечисть, несомненно,
являлся. Подозрения Эла подтвердила оптическая труба, валявшаяся в
траве и частично втоптанная в землю. Выходило, оба демоноборца,
вычислив убежище стригоев, заняли позиции в поле – один в траве, а
другой – на вышке – чтобы узнать, где скроется основатель выводка.
Они следили за развалинами рабочего посёлка при помощи оптики и
стали жертвами нападения упырей. Эл задумался. Ну, допустим, тот,
что лежал на земле, не заметил, как к нему подкрались. Но второй
находился наверху, и свалился оттуда, переломав кости. Уж, конечно,
не потому что не удержал равновесия. Его сбросили – в этом Эл не
сомневался. Однако, вопреки распространённому заблуждению, стригои,
являясь всего лишь низшими вампирами, не умели ползать по стенам и
потолкам. А прикончить упыря, вздумавшего забраться на вышку,
используя скобы, не стоило бы опытному демоноборцу никакого труда.
И, тем не менее, кто-то столкнул его вниз, где уже поджидали
стригои.
Прибрав вещички незадачливого охотника, Эл вернулся к телу и
опустился на корточки. Он собирался узнать кое-что ещё у своего
павшего коллеги, но для этого требовалось немного чёрной магии.
Магии, самой страшной из всех, которой владели люди. Бледные губы
демоноборца зашевелились, произнося заклинание. Затянутые в
перчатку пальцы сложились особым образом и принялись чертить над
костями символ Тантоса. Спустя десять секунд изо рта Легионера
повалил зелёный дым. Клубясь, он «проливался» на то, что осталось
от скелета, окутывал рёбра и череп, словно «впитываясь» в них.
Когда Эл замолчал, треснувшая челюсть мертвеца дёрнулась, зубы
стукнули друг о друга, а пустые глазницы наполнились зелёным
сиянием. Голова повернулись, сломанные пальцы пошевелились.