- Я просто не хочу умереть вот так, -
пояснил Оливер Брин. – Так что вы задумали?
Данзан Оюнович потер губы ладонью,
чтобы убрать даже капли сока. Яблоко осталось лежать под
ногами.
Снова дрогнула гора. Посыпались
сверху камешки, Брин отступил в сторону, смахнул щебенку со спящего
Макроута.
- Черный Жрец двигается, но не
выходит, - заговорил Черныш сипло. – Возможно, ему все еще нужна
наша помощь.
Брин молча смотрел на него. Черныш
прислушался – ему показалось, что где-то нарастает странный шум.
Камень под ногами снова начал вибрировать.
- Нам не добраться сейчас ни до
королевы Рудлога, ни до царицы, ни до императора с Владыкой. Но
Демьян Бермонт идет к Блакории вместе с рудложскими войсками. Если
я сумею убедить Алмаза выторговать нам амнистию и позволить
присоединиться к ним, мы сможем подобраться ближе к королю
Бермонта. И убрать его.
- А если дело не в этом? – спросил
Брин тяжело.
- А если в этом, Оливер?
Они одновременно повернули головы к
проему, когда в столовую из «коридора», ведущего наружу, как из
брандспойта, хлынул поток ледяной воды, оглушая, отбрасывая к
стене, мгновенно поднимаясь по грудь и выше.
Черныш, плюясь и отфыркиваясь,
выставил руки, но не стал создавать бесполезный щит - а Брин,
вместо того чтобы защищать себя, рванулся к отброшенному потоком
воды Макроуту, хватая его, и был сбит с ног.
Из глубины горы невозможно было
создать Зеркало, но Данзан Оюнович всегда очень хотел жить.
Чувствуя, как хлынула из ушей и носа горячая кровь, на едином
выдохе, задержав дыхание, он вложился в плетение – и с потоком воды
нырнул в серебристую поверхность, успев еще зачем-то дотянуться до
Брина, намертво вцепившегося в Макроута.
Алмаз Григорьевич Старов, мирно
спавший в своей палатке на окраине лагеря рудложской армии,
проснулся от истошной вибрации сигналок. Не успел он потянуться за
посохом, как его палатка затрещала, накреняясь, и маг, как был
босиком, резво прыгнул к выходу.
Метрах в двух от него таяло Зеркало,
извергая из себя как из гигантского крана снежно-водяную смесь:
поток обтекал личный щит Алмаза Григорьевича и разливался в темноте
по лесу. Старый маг вгляделся в переливы знакомой ауры и,
недоверчиво хмыкнув в усы, одно за другим накастовал с десяток
боевых заклинаний, удерживая их на кончиках пальцев.
От других палаток бежали солдаты,
слышен был голос Свидерского, запустившего Светлячки, – Александр
периодически приходил сюда с Юга, где он натаскивал отряд боевых
магов для помощи Тротту и принцессе.