Поднявшись, я обошел островок, нашел деревянную лестницу.
Взобравшись на помост, громко постучал в дверь.
— Сова, открывай, медведь пришел!
Изнутри послышался скрип половиц, со стуком убрали засов. А
когда дверь распахнулась, у меня едва не отвалилась челюсть.
Вместо ожидаемой болотной старухи-ведьмы моему взгляду предстала
высокая красивая девушка в простеньком голубом сарафане. Каштановые
волосы собраны на лбу изумрудным вервием, в тон умных, глубоких
глаз. На щечках здоровый румянец, любопытный носик в
конопушках.
— Суггестор? — спросила она, в улыбке сверкнули ровные
белоснежные зубки. — Горазд же ты меняться до неузнаваемости!
Я как-то неуместно застеснялся, брякнул:
— А ты Лилит?
Тонкие бровки девушки взлетели.
— У тебя амнезия, что ли? Проходи, чего на пороге встал!
Она отошла в сторону, я шагнул в теплые, пахнущие хлебом сени.
Лилит проворно закрыла за мной дверь, задвинула засов, накинула
цепочку и закрутила болты. Потом провела меня в гостевую комнату.
Ею оказалась довольно обширная то ли столовая, то ли кухня, то ли
все вместе. В углу побеленная русская печь, от стены до стены
провисают ниточки с сушеными пучками травы, грибов, фруктов.
Стараясь не пялиться на красивую грудь… ну, слишком откровенно
не пялиться, я сосредоточился на Лилит. Всплыло сообщение:
Некисло девчонка прокачалась…
Лилит пригласила меня за деревянный стол из неструганых досок.
Под ее взглядом я опустился на лавку, с благодарностью принял
кружку. Принюхался — ячменный квас.
— Выносливость восстанавливает, — пояснила Лилит. — Ты же у нас
теперь слабенький, хиленький.
Не ответив, я приложился к кружке. Напиток оказался неожиданно
вкусным, освежающе-колючим. Полоска Выносливости мгновенно
заполнилась.
— Спасибо, хозяйка…
— А что ты такого рыжего персонажа нарисовал? — удивилась она,
пропустив мимо ушей благодарность.
Я пригладил волосы, сказал заученной еще со школы фразой:
— Это не рыжие, а ржаные волосы.
— Ржавые?
— Ржаные!
— Да ладно, — смилостивилась ведьма. По ее губам скользнула
лукавая усмешка: — А он симпатичный. Намного красивее твоих старых
персов, Сугги.
Я улыбнулся польщенно. Знала бы, что это копия с моей истинной
внешности. Сказал миролюбиво:
— Я теперь Серый Лис. Навсегда.
— А ты изменился, Сугги, — будто и не слыша, отозвалась ведьма.
— Не только внешне. Не такой наглый, как обычно.