Несмотря на скромность размеров помещения, здесь присутствовала небольшая сцена, на ней криво стояла кафедра, а рядом микрофон, перемотанный красной изолентой. Перед сценой стояло несколько рядов скамеек.
– Да уж. – Сказал я, а затем, прищурившись, посмотрел на Софью. – Еще не поздно уйти отсюда.
– Ни в коем случае! – Запротестовал Дмитрий. – Ты что! Я читал твой рассказ! Ты молодец! У тебя есть все шансы на победу!
– Да погляди же ты. – Кивнул я в сторону толпы. – У этих стариков огромнейший опыт за плечами. Да и не в этом дело. Мне не хочется тут торчать.
– Ну и что? – Молниеносно отреагировала Софья.
Я посмотрел на нее с ироничным выражением лица:
– Думаешь, сопляк, вроде меня, готов переплюнуть их? У меня никчемный словарный запас и мне восемнадцать.
– Какая разница, какой у тебя словарный запас и сколько тебе лет? – Воскликнул Дима. – Какая разница, какие слова ты используешь? Главное, чтобы рассказ был интересным и понятным! К тому же, у тебя есть свой стиль!
Я собирался ему ответить, но вдруг к нам подошел низкий седой престарелый мужчина. У него были крупные мешки под голубыми глазами, красный, как редиска, нос и длинный рот, а около него – огромная волосатая бородавка. На старике был дешевый пиджак, цвет которого напомнил мне болото. Брюки велики и ремня едва хватало, чтобы удержать их на раздутом животе.
– Добро пожаловать. – Он грациозно подал мне свою влажную, толстую руку. – Меня зовут Григорий Александрович.
– Очень приятно. – Сказал я, тряся его десницу. – Я Адам.
– Вы чеченец? – Удивился он, а затем закрепил. – Не похожи.
– С чего вы взяли, что я чеченец?
– Ваше имя… – Медленно проговорил он, вглядываясь мне в глаза, как истинный сыщик. – Адам. У чеченцев такое частенько встречается.
Я искоса посмотрел на Софью, как бы, безмолвно, спрашивая: «Что он несет?»
– Это интернациональное имя. – Объяснил я.
– Ну, это смотря с какой стороны посмотреть. – Он облизнул свои длинные губы, сглотнул и продолжил. – Вы живете в России. Это имя чаще всего встречается в Америке, ну, и в других странах. А тут обычно у чеченцев. Все просто.
Я замолчал. Ненавижу стереотипы, но еще больше я не люблю стариков в болотных костюмах, которые любят умничать и корчить из себя детективов.
– Ну, так? – Спросил он, когда устал терпеть мое молчание.